– Я думала, сначала свет люди видят, а этот несчастный сразу чертей узрел. Видать здорово нагрешил за свою жизнь, – тетка складывала в сумку свои нехитрые медицинские препараты, тонометр.
– Я про Анастасию спрашиваю. Мужчина, вы же с ней были? – перевел он суровый взгляд на Мишу.
– Владилен Львович, это Миша, мой муж, бывший, – тихо прокомментировала Таня.
– Тогда мне все понятно! – откинул голову на подушку старик.
– Что? Что вам понятно?
– Кто попытался разбить вашу жизнь, Танечка. Откуда все ваши странные встречи, цветы, фотографии… – ее рук дело. Это ведь она меня семьи лишила и чуть не забрала жизнь. Это мой рыжий дьявол сейчас шел по вашему поселку. Теперь ей понадобился ваш муж. Она еще не предлагала вам уехать в теплые страны? – спросил он у растерявшегося Пупсоева.
– Ну, да. Мы планировали уехать, – кивнул своей лысой головой Михаил.
Щеки у него как – то осунулись, и весь он был словно сдувшийся мячик. Форма еще прослеживалась, но объема уже не было. От этого весь вид был, какой – то жалкий, потухший, несолидный.
– Вы в больницу поедете? – закурила врач, даже не спросив разрешения.
– Да– да, пожалуйста, его надо в больницу. У него такой стресс сильный был. – Спохватилась Татьяна. – Я с вами поеду. Я медработник из дома престарелых. Мы с ним оттуда.
Тетка взглянула на Таню с интересом.
– Ее надо найти! – просипел Владилен, глядя на Мишу. – Она пыталась меня убить. Вы ей не верьте. А у жены своей прощение просите, – совсем шепотом прошелестел он одними губами.
* * *
Таня тихо открыла дверь и вошла в темное пространство квартиры. Еще с улицы она заметила, что окна темные. «Наверное, Василиса устала после всех своих музыкальных спектаклей и легла, спать, пораньше», – подумала она. Но прислушавшись к тишине, поняла, что на кухне кто – то тихо всхлипывает. Не зажигая свет, Таня прошла туда.
Васька сидела на полу и сжимала в руках лист бумаги. На нем мелким подчерком было что – то написано с двух сторон. Таня опустилась рядом:
– Вась, ты чего?
Подруга закрыла ладонями свое мокрое лицо и затрясла плечами:
– Письмо сегодня принесли от Кирилла. Пишет, что обрел себя на Гоа. Расписывает о своем просветленном разуме и образе жизни. Говорит, что я абсолютно свободна, что он аннулировал наш брак. И я могу выстраивать дальше свою жизнь. О детях ни слова, словно у него их никогда и не было. А ты помнишь, как он Сашку любил? С рук не спускал, как только не называл. Все тетки в нашем поселке завидовали. А сейчас, ни словечка. Обидно, Тань! Я ведь надеялась, что он вернется. Пусть даже не на коне, но вернется. И мы с ним заживем такой вот простой жизнью и будем вместе детей поднимать. И о Сашке хотела ему рассказать, какая она талантливая. А он, оказывается, живет в согласии со своим сердцем и разумом. Гад!