Что же с ней твориться? Все же подойдя к ней, обнял за плечи. Вспомнил день после ночи с Тайрен. Ну не могло это быть серьезно. Она же ребенок. У нее сотни лет впереди! На ладонь упала слезинка, и я удивленно наклонился. Целесс плакала.
Я сглотнул мгновенно вставший посреди горла ком. Девочка моя… никогда не мог терпеть ее слезы. Это она в детстве доводила меня до рыданий, но никак не наоборот. Я что угодно был готов сделать, лишь бы она прекратила плакать.
– Целесс…
Она шмыгнула носом.
– Ну что с тобой? Что я могу сделать? – я прижал ее к груди, гладя по голове. Самое прекрасное и невинное существо на этой подыхающей земле страдало в моих объятьях, и этого нельзя было допускать! – Все пройдет. У тебя века впереди, Целесс.
– Дурак, – сказала она, всхлипнув. Ну вот, опять обзывается.
– Хорошо, пусть дурак. Только не плачь, – согласился я, проводя по шелковым волосам. Целесс засмеялась сквозь слезы. Я и сам улыбнулся. Случайно обернувшись в зал, я уперся в глаза Арханцель. Миниатюрная властительница Зальцестера смотрела в упор сквозь людей и расстояние. Знала ли она, что твориться с ее дочерью? Я чувствовал лишь ее взгляд и никакого другого вмешательства.
– Твои родители знают, что твориться у тебя в голове? – усмехнулся я, платя ее же монетой. Целесс подняла лицо.
– Знают.
Я онемел, еще раз обернувшись к Арханцель, но не нашел ее.
– Прости меня, Андрес. Я сама не своя…
Я отошел на шаг от подруги. Целесс утирала слезы. Лучше молчи, подруга… Я отвернулся. Целесс взяла меня за плечо, но я скинул руку.
– Ты думала обо мне хоть секунду? – крикнул зло. Она отшатнулась. – Ты ланит, Целесс! Ланит! Для тебя это игра, опыт, флирт – что угодно. Я же – человек! Для меня связь с тобой – это на всю жизнь!
Она отрицательно замотала головой.
– Я знаю тебя с рождения. Кроме родителей… у меня никого нет роднее тебя. Неужели ты можешь так легко разрушить мою жизнь своей простой прихотью?
– Простой прихотью? – Целесс отошла еще на шаг. – Жизнь твоя… у тебя не будет никого кроме меня! – усмехнулась она сквозь слезы.
Я взглянул на бушующий за стеклом зал и перемахнул через перила балкона в сад.
– Андрес!!!
Я ушел в невидимость, шаг за шагом вдыхая свежий и сладкий запах яблоневого сада.
Присел под яблоней недалеко от тропинки. Набрав несколько яблок, вспоминал, как играл тут в детстве. Как Целесс набирала полный подол яблок, и мы прятались в шалаше у западной стены и устраивали настоящий пир. Не было ничего вкуснее яблок Императорского сада.