Но по дороге домой она отругала себя. Виктория не справилась с эмоциями и сорвалась, попытавшись сообщить ей самую неприятную новость, какую только смогла придумать. Та девушка с взлохмаченной головой и синими тенями на веках выглядела сломленной и потерянной. Еще недавно она была тинейджером и совсем не соответствовала тому типу женщин, какой любил Лео. Неухоженная, практически замарашка.
Однако кто знает, каких женщин он любил? Виктория и Мэдди были очень разными. И эта замарашка утверждала, будто он называл ее «моя дорогая девочка». Это невозможно было выдумать. Мэдди почувствовала, что приближается к неприятному открытию, и ее снова затошнило. А если это правда? Неужели он действительно спал с ней? Нет, невероятно, – Лео ведь рассказывал ей обо всем. Он не мог так поступить.
Мэдди обхватила голову руками и прижала ладони к вискам, чтобы попытаться прогнать дурные мысли. В этот момент зазвонил телефон. Наконец-то она отвлечется!
– Мистер Ральф Брук хочет поговорить с вами, но отказывается сообщать причину звонка.
У Мэдди заколотилось сердце. Ральф? Сын Лео? У нее сейчас нет сил, чтобы препираться с ним. И все же она чувствовала, что хочет услышать его голос. Глубоко вздохнув, Мэдди поправила белую блузку и выпрямила спину. Ее руки дрожали. Это так на нее не похоже! Она всегда была уверенной и хладнокровной. И все знали об этом.
Интересно, не Виктория ли стоит за этим звонком? Если да, то она, видимо, в полном отчаянии, раз решилась привлечь сына к грязным разборкам. В конце концов, она повесит трубку, почувствуя какой-нибудь подвох. Она не обязана выслушивать оскорбления от подростка!
Откашлявшись, Мэдди собралась с духом и произнесла:
– Соединяйте!
– Я понимаю, что мой звонок может показаться странным, но я хотел поговорить с тобой.
Она не услышала злости в его голосе, наоборот, он нервничал и сбивался. Мэдди почувствовала облегчение и немного расслабилась.
– О чем ты хочешь поговорить? – Ее голос дрогнул и прозвучал неожиданно высоко. Соберись, девочка, ты все можешь!
– Ты и мой отец, и твоя дочь…
– Что моя дочь? – Она могла позволить посторонним обсуждать ее, но не Фиби!
Ральф замолчал и зашмыгал носом. У Мэдди сжалось сердце – она не могла справиться со своим собственным горем, что уж говорить о чужом!
– Все, что произошло, так странно… – произнес он. – Я хочу сказать, отца больше нет. А вот ты… И у меня есть единокровная сестра, а я даже не знаком с ней.