Следующим утром в 6.30 раздался звонок в дверь. Да, он вернулся! Я побежала вниз, открывать.
– Доброе утро, братишка! – весело воскликнула я, на какую-то секунду испытав неподдельную радость увидеть его после нескольких дней напряженного ожидания. Я посмотрела Виму в глаза, чтобы уловить, нет ли в них какого-то недоверия. Мне показалось, что нет.
– Привет, сестренка, прогуляемся? – спросил он.
– Конечно. Давно не виделись.
– Не мог. Дела были.
Я внимательно наблюдала за ним во время прогулки. Старалась понять, не вычислил ли он меня, следя за его интонациями, взглядом, жестами, реакциями и темами разговора. Он показался мне спокойным, и было не похоже, что он что-то подозревает. Я решила, что пока ему ничего не известно.
Я пережила вторую беседу с Департаментом юстиции. Женщины, с которыми я разговаривала, пока меня не «слили». Я не хотела торопиться с выводами, но, похоже, они держали слово.
Вернувшись домой, я включила одноразовый мобильник, купленный для связи с людьми из ОУР. Я не звонила им с личного сотового, поскольку он был зарегистрирован на мое имя. Связать звонок с одноразового мобильника со мной было бы невозможно. Я хотела свети все следы к минимуму. Все-таки это были полицейские, так что я соблюдала осторожность.
Оказывается, мне прислали дату и время. Встреча с руководством ОУР была назначена.
В глубине души (Три теплых воспоминания)
Наш дом на улице Ээрсте Эгелантиерсдварстраат был включен в реестр памятников архитектуры и подлежал реновации за счет городского совета Амстердама. Нас временно переселили на улицу Эгелантьерсграхт. «Временно» растянулось на четыре года.
Соне, Герарду и мне отвели комнату на первом этаже. Моя кровать была у окна с видом на канал и церковь Вестерторен. Вим уже стал подростком, и у него была собственная небольшая комнатка. Гостиная находилась этажом выше, а спальня родителей была на верхнем этаже, под крышей.
– Асси, проснись. Смотри, что я тебе принес, – прошептал Вим, чтобы не разбудить остальных.
Мне было, наверное, немногим больше десяти лет, и он часто будил меня среди ночи и ложился рядом. Часто он приносил что-нибудь – шоколадку или какую-нибудь другую сладость.
На этот раз он принес мне толстую плитку шоколада и игрушку – желтую птичку с оранжевыми хохолком и крылышками.
– Это тебе. Я ее выиграл на ярмарке, – прошептал он.