Беспалов на несколько мгновений даже растерялся, потом сказал:
– Я плату за добрые дела не беру. Добрые дела за деньги не делаются. Но очень рад, что девочке стало лучше.
– Почему не берешь? – старик нахмурился и опустил голову.
И до Беспалова дошло, что этим отказом он не просто обидел, а до глубины души оскорбил старого человека. В горах свои традиции, здесь от подарка отказываться не принято. Это должны знать не только местные, но и те, кто приходит сюда.
– Мне эту овцу пасти негде, а резать жалко, – сказал Беспалов.
Ответ смутил старика, в его глазах светилась искренняя растерянность. Чтобы замять неловкую ситуацию Беспалов, оглядевшись по сторонам, сказал:
– Овцу же привязать надо, иначе убежит.
Старик достал из кармана длинный сыромятный ремешок, подошел к овце, привязал ее за шею и протянул Беспалову:
– Бери. – И тут же, повернувшись к сверкающему вечным снегом горному хребту, шепотом добавил: – Уходи отсюда. Завтра утром к нам придут люди. Много людей. Тебя убьют и твоих солдат тоже.
– Откуда тебе это известно?
– Я тебе сказал. Твое дело решать, – ответил старик.
– Сколько их будет? – спросил Беспалов.
– Думаю, двести. Не меньше.
– И Шейх с ними? – спросил Беспалов.
Старик поднял голову, посмотрел ему в глаза и ничего не ответил. Долго молчал, сомкнув узкие сухие губы, потом тихо сказал:
– Шейха давно в горах нету. Он свои дела сделал и ушел отсюда.
– Куда ушел?
– В Россию. Он теперь там живет.
– А этих кто ведет? – спросил Беспалов.
– Не знаю. Знаю только, что завтра они будут здесь.
– А если мы их не пустим? Откуда они придут?
– С той стороны. – Старик показал на соседний перевал, за которым находился Дагестан. – Наших там мало. Почти все чужие.
– Спасибо, – сказал Беспалов. – И за овечку тоже.
Когда старик уже повернулся, чтобы уйти, Беспалов спросил:
– А почему ты мне это сказал?
– Если чужие придут, нам всем уходить надо. Вы вертолеты пришлете, наши дома сгорят. Где нам жить после этого? Не надо чужих пускать к нам.
– А своих?
– Свои – дураки. Мы с ними сами разберемся.
Старик заторопился, ноги его заскользили по склону, но вскоре он выпрямился и зашагал к отаре, где мальчишки уже снова разожгли костер. Беспалов долго смотрел ему вслед, переваривая услышанное, и только потом вспомнил, что держит привязанную на ремешок овцу. Куст барбариса раздвинулся, между веток показалась голова Глебова: