Наступил ХХI век. Ход событий в нем в известном смысле повторяет ход событий XX в.
Это подталкивает к тому, чтобы вернуться к истокам философского вопроса. Это и делает Лучиано Флориди. Он обращается к опубликованной в 1912 г. работе Бертрана Рассела «Проблемы философии»2. Флориди называет эту работу Рассела «классическим введением в философию»3, доступным для начинающих и глубокомыслящим для экспертов. В этой работе Рассел сделал основной акцент на эпистемологической проблеме.
Он спрашивал: существует ли в мире такое знание, которое является столь определенным, что ни один разумный человек не может в нем усомниться? Кажущийся на первый взгляд не трудным, это в действительности самый трудный вопрос, который может быть задан. Когда мы поняли препятствия, стоящие на пути ясного и вызывающего доверие ответа, тогда мы встаем на путь изучения философии – философии как попытки ответить на такие конечные вопросы не беззаботно и догматически, как это делается в обычной жизни и даже в науках, но критично, после рассмотрения всего того, что делает эти вопросы загадочными, и после понимания всей пустоты и сомнительности, лежащих в основании наших повседневных представлений4.
Рассел поставил философский вопрос, ответ на который является получением той исходной истины, обеспечивающей, если ей следовать, истинность ответов, возникающих как в науках, так и в повседневной жизни.
Флориди склоняется к критическому отношению к философским вопросам и ответам, полагая, что они могут быть предметом критики как выражения простого схоластицизма.
Таким образом, возможна классификация философских вопросов: самые сложные, относящиеся к сущности сущего, т.е. бесконечности реальности, могут быть вынесены за скобки как предмет схоластики.
Эта облегченная таким образом постановка философского вопроса, формирует теоретическое пространство, в котором философские вопросы могут находить однозначное решение, аналогичное тому решению, которое получают вопросы, возникающие в обычных науках. Если принять такой подход за действительность философского мышления, то мы получаем возможность однозначного решения вопросов в границах «философии науки». Философские ответы на возникающие вопросы будут не чем иным, как обобщением частных выводов, возникающих в эволюции конкретных наук. Эти обобщения и следует признавать как философские истины, подтверждаемые авторитетом науки как единственного источника истинного знания.