Технологический тип западной цивилизации породил заблуждение, согласно которому традиции – удел прошлого, реликт ушедших стадий истории, а традиционное общество – одна из промежуточных (или даже начальных) стадий прямолинейного движения каждого человеческого сообщества, вне зависимости от особенностей его исторического развития, к идеалу – современному индустриальному обществу, «обществу всеобщего благосостояния».
Переходом от традиционного общества к современному является модернизация, рассматриваемая как процесс, направленный на построение специфической цивилизации европейского типа. Под модернизацией также понимается процесс либерализации национальных экономик, политических систем, усвоения западного образа жизни.
По этому единственно возможному и исторически предопределенному пути, по мнению сторонников теории модернизации, должны пройти и идут все нации и страны, однако на путь модернизации они вступают в разное время. От этого зависят их место в ряду развитых стран и степень достижения благосостояния на сегодняшний день. На этой основе все государства подразделяются на эшелоны модернизации.
В странах первого эшелона модернизации с XV в. находились центры мировой системы капитализма, центры европейского, а потом и мирового «мира-экономики», т.е. пространства, очерченного определенными границами, имеющего некий центр, вокруг которого формируются ближняя и дальняя периферии, являющегося суммой частных экономик с разным уровнем богатства. Из этого построения возник такой вид неравенства, как международное разделение труда, конкретизирующееся в виде пространственной модели развития и отсталости, так как разделение труда в масштабе мира-экономики не было соглашением равных партнеров [2, с. 14].
К началу индустриальной цивилизации возникшее в прошлом состояние зависимости ускоряло процесс модернизации в одних странах и тормозило его в странах – поставщиках сырья. Причем со временем, когда главенство экономики становилось всё более значительным, усиливалось и экономическое неравенство соучастников мира-экономики, что делило мир на привилегированную часть и лишенную привилегий. Со временем такое неравенство переставало удовлетворять страны – периферии мира-экономики, и это неудовлетворение проявилось в стремлении искать и находить модели самостоятельного развития, учитывающие особенности внутренней хозяйственно-культурной жизни страны [3, с. 22].