Значение отношений в геополитическом треугольнике России, европейских стран и США наиболее сильно проявилось с началом Второй мировой войны. В этот период совместная борьба СССР, США и части европейских стран с нацистской Германией заложила, как казалось, прочный фундамент наиболее позитивной и конструктивной модели международных отношений. После окончания войны в подавляющей части европейских стран наметились устойчивые тенденции к сотрудничеству с СССР, росту популярности коммунистической идеи и коммунистических партий в Западной Европе. Политическая элита США не могла допустить этого не столько из-за идеологических разногласий, сколько по причине боязни возможной утраты приобретенного международного влияния.
Так же быстро, как наступило потепление отношений, с началом «холодной войны» пришла волна отчуждения, формальным выражением которой стала Фултонская речь Черчилля (1946). Данный период был подчинен логике блокового противостояния советской и американской систем, вобравших в себя страны разделенной Европы. Моделью отношений служило четкое разделение на соперничающие военные блоки – НАТО и Организацию Варшавского договора (ОВД).
С началом перестройки и последующим распадом СССР и Организации Варшавского договора можно проследить переход трехсторонних отношений к модели сотрудничества, продолжавшегося с некоторыми модификациями по 2007 год. В данный период окончательно сформировался Европейский союз как полноценный актор международных отношений. Нельзя не отметить, что в этот период Россия, пытающая выстроить демократическое государство западного образца, виделась политическим элитам США и Евросоюза как «младший партнер» в системе международных отношений, которому можно легко диктовать условия [Черданцев 2012: 42–44].
С мюнхенской речи президента России В.В. Путина (2007) можно наблюдать реальность зарождения перехода политики ЕС и США в отношении России к модифицированной концепции «сдерживания». Конфликт в Южной Осетии (2008), провоцирование роста «цветных революций» в постсоветских республиках, неудачная попытка «перезагрузки» российско-американских отношений также заложили основу для взаимного недоверия, наиболее резко проявившегося в ходе украинского кризиса. Воссоединение Крыма с Россией в марте 2014 г. стало ключевой и наивысшей точкой в проявлении трехсторонних противоречий, обозначивших переход стратегии США и ЕС к курсу на открытую конфронтацию с Российской Федерацией.