.
В своем желании добиться признания факта «оккупации» внешняя политика Балтийских стран является весьма последовательной. К примеру, в Эстонии и Латвии практически все документы, принятые в период 1989–1991 годов, обязательно содержат упоминание об «оккупации»[34]. Фактически признание факта «оккупации» стало базовым элементом правовой конструкции Эстонского государства, наряду с еще одной категорией – континуитетом государства 1918 и 1991 года. Возникает вопрос, с чем это связано.
Проблема, которой посвящена эта работа, является чрезвычайно сложной, многосторонней и затрагивает практически все аспекты отношений России и государств Прибалтики. При этом анализ юридических вопросов для нас не имеет самостоятельного значения, т. к. данная работа не носит юридического характера. Анализ ряда правовых категорий применительно к общей ситуации, возникшей после распада СССР, в данной работе является предпосылкой детального изучения последствий признания тех или иных формул правопреемства. Прежде всего, это относится к категориям «континуитет», «оккупация», «агрессия», «аннексия».
В международном праве континуитет – это осуществление государством-продолжателем (правопреемником) предусмотренных в договорах прав и обязательств государства-предшественника. Автор статьи «Признание государств: современная европейская практика» пишет, что можно говорить о трех различных ситуациях признания новых государств в Европе: это Прибалтика, Советский Союз и Югославия[35]. Следует согласиться, действительно существует определенная специфика международно-правового процесса признания независимости стран Прибалтики в конце ХХ века.
Правопреемство в международном праве – переход прав и обязанностей от одного его субъекта к другому. Вопрос о правопреемстве государств возникает в случаях слияния двух или более государств (включая вхождение одного или нескольких государств в состав более крупного); разделения государства на два или более или выделения малого государства из состава большого. Этот вопрос, как правило, не считается самым значимым и дискуссионным в международном праве. Однако для нас он имеет не абстрактно-теоретический характер, он непосредственно затрагивает всю государственно-политическую концепцию Эстонии и Латвии.
В этом контексте возникают три принципиальных вопроса. Рассмотрим первый вопрос. Существует ли континуитет Эстонской (Латвийской) республики 1920 года и Эстонской (Латвийской) республики 1991 года?