Удары и толчки передавали сообщение, что нельзя быть небезупречной. В возрасте примерно четырех лет у меня вскочила бородавка на большом пальце. Я ковыляла по длинному коридору, когда одна из дверей открылась. Я помню луч света и летящие пылинки. Мужчина с косматыми светлыми волосами поднял меня, посмотрел мне на руку и сказал: «Безупречность во всем». Он взял бритву, одним движением резанул мне по руке и, подмигнув, поставил на пол. «Безупречность во всем», – повторил он и закрыл дверь, оставив меня в коридоре. Я не плакала, я лишилась дара речи. Кровь текла по руке, и я закапала весь проход. Кровь текла по пальцам, красный цвет оказался странно приятен. Как и рука, я онемела. Я знала, что нельзя реагировать, потому что, во-первых, они ждали от меня чего-то подобного, и, во-вторых, может быть, в идее совершенства была какая-то суть. Я пошла дальше.
Нападение в коридоре предварит рассказ о том, что выедало мне мозг годами, о совершенстве как самозащите. Я сказала себе, что, если буду достаточно совершенна, у меня все будет хорошо. Если я буду достаточно совершенна, меня оставят в покое, и никто не захочет причинить мне боль.
С тех пор я стремилась к совершенству, потому что не знала, что иначе со мной случится. Я боялась любых отклонений. Я была уверена, что любой промах навлечет рок. Но сначала я должна была выявить свои недостатки. Так появилась привычка относиться к себе невероятно жестко, видеть себя изнутри. Я начала осматривать руки и ноги, чтобы не пропустить растущих бородавок. В нашей секте не было зеркал. Когда я позже стану частью культуры, которая так сконцентрирована на внешнем виде – Америка и затем Голливуд – она проделает дыру в моем сознании.
Забавно, что абсолютно противоположно идее секты о совершенстве отец учил меня и моих братьев и сестер, ни при каких условиях не тешить эго. Нашей задачей было внутреннее развитие, развитие души и ума. Получается, мы должны были быть физически совершенны, но смиренны перед лицом собственного совершенства? Никогда не была уверена. Я знала, что о себе нельзя думать хорошо. Господь накажет за то, что я считаю себя классной.
Ни разу за время взросления мне не говорили, что я умная, находчивая или красивая. Я не знаю, каково это. Мне никогда не говорили, что я могу сделать все, что мне взбредет в голову. Мне говорили, что я ничего не стою в глазах Господа. Мне говорили, что я буду шлюхой. Мне говорили, что я грязная. Дело в том, что я знала, что они не правы, но слова причиняли боль.