Паруса бессильно опустили крылья над Тоболом. У самого берега, среди кувшинок, играла и билась рыба, всплывала вдруг черная щучья спина и виделась на миг зубастая пасть, хватавшая лягушку или рыбу. Савву взволновала охотничья страсть. Он ринулся было к реке… Но заиграли горны: батька вызывал воинов на круг.
Загребая грузными сапогами, раздосадованный Савва пошел на сбор.
Среди дружины, поблескивая панцирем, на пне стоял Ермак и пристальным взором оглядывал воинство.
– Браты! – заговорил атаман. – Предстоит нам ныне не только лихость и умение свое показать, а и выдержать великий искус: терпением обзавестись! Все на нас падет, всякие лишения придут, а идти надо все вперед и вперед. Таков наш самый верный путь! И тут, чтобы одолеть врагов, должны мы быть прилежны и в строгом послушании. Трудно будет видеть врага, идти под его стрелами и скрепя сердце, притушив пламень в груди, продолжать дорогу, будто не слыша его озорных криков. Да, нужно это! Знаю я, браты, это потруднее, чем саблей кромсать, но такими быть должны в этом подвиге нашем! Слыхали, чай, вы добрую старинную сказку об Иванушке – русском молодце, и о том, как добывал он злат-цвет. Все поборол он, а самое главное впереди ждало. Надо было идти ему среди чудовищ, нечисти всякой, слышать за собой змеиное шипение и не оглянуться назад, не дрогнуть.
– Ты это к чему притчу, батька, сказываешь? – уставился в атамана чубатый казак с посеченной щекой. – Аль запугать удумал?
– Тебя не запугаешь, Алешка, ни лешим, ни оборотнем! – улыбаясь, отозвался Ермак. – О том весь Дон знает, а ныне и Волга и Кама-река!
Казаку лестно стало от доброго слова. Он оглянулся и повел рукой.
– Да тут, батько, все такие. Из одного лукошка сеяны!
Ермак прищурил глаза и подхватил весело:
– Выходит, один к одному – семячко к семячку: крупны, сильны и каждое для жизни!
Гул одобрения прокатился среди дружины!
Ермак вскинул голову и продолжал:
– Слово мое, браты, к делу. Дознался я, что на Долгом Яру опять нас ждут татары. Яр – высокий и впрямь долгий, не мало тревоги его миновать…
– Батько, дай после Бабасана отдышаться! – выкрикнул кто-то в толпе.
– Тишь-ко! – приглушили другие. – Сказывай, атаман.
– Нельзя медлить и часа, браты. Внезапность уже полдела. Перед нами одна дорожка – на Иртыш. Надо прорваться, браты! Пусть осыпают нас стрелами, а мы мимо, как птицы! Зелье беречь, терпеньем запастись. Плыть с песней, казаки! А сейчас к артельным котлам, набирайся сил – и на струги! Плыть, братцы, плыть, мимо ворога, с песней!