«– Вы герцогиня теперь, – Горт выразительно посмотрел на кольцо, украшающее левую руку графини ди-Ларрон. – Кому, как не Вам, нести благодать своему народу? Именно так, ибо на Перевале одна власть. Не императорская.
– Почему именно сейчас?
– Оказия, – развел руками торговец. – Очень удобное время, но, увы, мой гонец в одиночку не пробьется, да и опасно. Однажды подстерегли. Теперь с караваном ходит. Караван будет только через месяц, когда снежный наст станет тверже. А деньги нужно передать сейчас».
Армин не единый раз расспросила торговца. И даже сорвалась в истерический припадок – вечер перед свадьбой оборотень представляла себе иначе. Но тот вечер был. И сейчас она понимала: именно там, на крохотной кухоньке, под мерный треск пламени в печурке, она стала герцогиней. Стала ею в тот момент, когда торговец с Перевала доверил ей вырученные деньги, долю своих работников, ждущих среди снегов. Роуэн спал на лавке, укрытый теплой курткой Горта. А Армин слушала и запоминала, отпечатывала в памяти накрепко.
Оборотень не заметила, как уснула. И только резкая смена запаха заставила ее открыть глаза. Сани остановились перед высокими воротами.
– Вы прекрасны во сне, миледи, – виконт Лозедин улыбнулся и пришпорил лошадь.
– Неимоверно, – буркнула Армин и погладила сына по плечу, – просыпайся, котенок.
– Ма-ам, можно я не пойду в садик?
– Можно, – засмеялась оборотень. Сын от удивления проснулся и тут же все вспомнил. Проверил своих бельчат. – Почему они спят?
– Привыкают к тебе, – улыбнулась Армин.
– Да?
– Да, потом будут понимать тебя, как дрессированные собачки.
– Тогда пусть спят, – ребенок погладил бельчат самыми кончиками пальцев. Мальчик боялся навредить крошечным зверькам.
Армин потянулась, села немного повыше и осмотрелась. Дан-Мельтим был невероятно, захватывающе необычен и красив. Сейчас сани двигались по центральной улице, широкой, такой чтобы места хватило разъехаться двум возкам. И оставалось пространство для пешеходов. Дома были преимущественно трехэтажными. Время от времени попадались здания, чьи верхние этажи соединялись коваными мостиками.
– Это если две семьи живут рядышком, вот так объединяются, – лорд Лозедин гарцевал рядом с неспешно двигающимися санями.
– Мам, чем так вкусно пахнет?
– Вареньем, – улыбнулась Армин и тут же нахмурилась, – не поздновато для варенья?