Амулет полыхнул нежно-синим. Армин расстегнула пуговички верхней одежды и, продемонстрировав край кружевной рубахи, достала пухлый конверт.
– Свидетельствую, что конверт доставлен в целости и сохранности, – тщательно осмотрев бумагу и принюхавшись к тонкому, чуть горчащему аромату духов герцогини, произнес градоправитель.
Увидев, как человек принюхивается к конверту, Армин немного смутилась. Но доверить настолько важную посылку сундукам она не могла. Наконец, Архам вскрыл письмо и вытащил кипу тонких листов, поверх которых была костяная снежинка. Коснувшись амулетом тонкой пластинки, градоправитель довольно произнес:
– Воот, теперь у Усача в расходной книге баланс списался.
– Любопытный способ, – Армин наклонила голову, – у моего графства есть доход. Я смогу использовать свой банковский счет? Через управу?
– Не любите банк?
– Мне есть, за что их не любить, – усмехнулась оборотень. И, ссадив ребенка с колен, поднялась, – я приду позже. Не сегодня.
Градоправитель выглядел так, словно хотел о чем-то попросить, и оборотень вопросительно вскинула бровь.
– Могу ли я просить Вас об услуге?
– В ближайшее время я в Столицу не собираюсь, – вежливо отозвалась Армин, – так что, если Вы хотите передать письмо господину Ландорду, ничем не могу помочь.
Градоправитель расхохотался и, утерев слезы, произнес:
– Тут мы как-нибудь сами. Молодуха сидит, видали? Уже сутки, а там дети. Ей в крепость надо, белый зверь разрушил ее дом, а супруг еще раньше погиб. Таких, как она, ставят на довольство у Владыки Перевала. Там дом, общий. Сыты будут и при деле. А почтовая карета еще через два дня пойдет. Замерзнут ведь. Али заболеют.
– Места в санях достаточно, – вздохнула герцогиня. – Отчего у родственников не остановилась?
– Не приняли, – скривился градоправитель, – побоялись, что зверь и их настигнет. Так возьмете? А то, боюсь, она вот-вот пешком пойдет. Бабы от отчаяния на разные глупости горазды.
– Возьму, конечно.
– До свидания, – дисциплинировано произнес Роуэн. И переспросил маму: – А надо прощаться, если я не здоровался?
– Надо, пацан, надо. Но и здороваться не забывай, чай не век за материной юбкой ходить будешь.
В пустом и холодном холле немного сменилась диспозиция. Молодая женщина стояла, удерживая ребенка одной рукой. Второй она прижимала к груди какой-то узелок.