как я его
раздеваю, и меня тут же и замутило. Ладно хоть пустой желудок не
способствовал «извержению», а то, боюсь, не выдержал бы.
Мне ещё нужно как-то решать задачу транспортировки тела до
океана. А у меня ни тряпки подходящего размера нет, которую бы было
не жалко, ни плёнки, чтоб с него не натекало… Можно, правда,
соорудить примитивнейшую волокушу из трёх палок, благо, там ничего
сложного, но я не хотел терпеть присутствие мертвеца на своей
полянке ни одной лишней секунды. И, потому, пришлось просто
подхватывать тело дохлого негритоса под мышки и волочить волоком по
земле.
При первом прикосновении к трупу меня вновь замутило. Неприятно,
что уж там. Но обязательного для всех книжных попаданцев
опустошения желудка не произошло. Грубый бездушный чурбан, чо.
Никакой «тонкой душевной организации». Вот у авторов
главный герой, совершив своё первое первое убийство, обязательно
извергается. Это, правда, ничуть не мешает ему уже на следующей
странице вновь кидаться в бой или соблазнять красавиц. Но вот
тонкую душевную организацию нужно ж им показать же. Мне и здесь
проще. Я не то, чтобы аж стопроцентно деревенский, но и курям
головы рубил, и порося колоть помогал. Какая-никакая привычка есть.
Там же самый сложный момент — именно мгновения покидания жизни. А
дальше смотришь на тушку, как на простой кусок мяса. Жизни в нём
уже нет, и переживать по его поводу уже поздно. Дело сделано.
С человеком, конечно, было сложнее. Это не курица. И даже не
поросёнок. Но общий принцип сработал. Главное, не забивать себе
голову, что, мол, «вот был живой человек, дышал, думал, что-то там
мечтал, а теперь…» Теперь это — просто труп. Кусок мяса. И, главная
задача — дотащить-таки его до берега.
Ну что сказать? Дотащил. В процессе волочения с его левой ноги
где-то по дороге свалился кроссовок. Сразу не заметил где, а теперь
идти его ещё искать? И вообще… Не-а! После процедуры волочения,
когда этого нигера чуть ли не в обнимку волочил, и он для меня «как
родной» стал, уже хе-хе… Так вот, после столь тесного знакомства,
идея покопаться в его вещах уже не вызывала того внутреннего
протеста, как раньше. Да, брезгливость у меня была, да ещё какая,
куда ж она денется, но карманы я у него, всё-таки, проверю.
Впрочем, ничего особо выдающегося я там и не нашёл. Ключи,
какой-то древний мобильник (