О том, что произойдёт с ребятами, когда они поймут, что остались
без четырёх зверей хранителей, так ещё и пятый бог уплыл от них
куда подальше, я пытался не думать, отводя столь незначительные
мысли в коробку для мусора. Наиболее важным сейчас было найти
первого из трёх оставшихся зверей, мы с Маргарин отправились по
лесу, чтобы найти птицу. Как ей сказали дети, большой клювастый бог
живёт на самом большом дереве — благо его было видно буквально с
любой точки острова — крылья монстра способы создавать
непреодолимый ветер, а перья прочны так же, как и камень. А ещё у
него было тело льва, но голова птицы, коротко говоря, каким-то
образом на этом острове родился Грифон.
Лес накрыл нас тёмным, густым пологом деревьев, каждый шаг по
влажной земле отдавался в голове глухим шорохом. Прислушиваясь к
окружающим звукам, я ловил каждый треск веток, каждый шелест, но
всё происходящее вокруг вызывало странное беспокойство будто лес
жил собственной жизнью, и мы были здесь лишними. Между стволами
деревьев мелькали быстрые силуэты. Прятались в густых зарослях,
только изредка мелькая в нашем поле зрения.
Один раз мне удалось заметить существо с телом ящерицы, а
головой и лапами птицы. Оно замерло на ветке всего на пару секунд,
наблюдая за нами своими круглыми глазами, а затем быстро исчезло в
тени, оставив за собой только покачивающуюся ветку.
Над головами раздавался жуткий хлопок крыльев. В полутьме ветвей
мелькнули летучие мыши, но, как я заметил, у некоторых из них были
хвосты, как у змей, а у других вместо привычных крыльев были перья.
Они летали над нами, издавая пронзительные визги.
Мы могли чувствовать их присутствие — они скрывались в тени, за
деревьями, в зарослях, но их глаза время от времени блестели в
сумраке, словно огоньки.
Когда мы добрались до огромного дерева, оно сразу поразило нас
своим величием и диковинной формой. Ствол был настолько толстым,
что его обхватили бы только с десяток людей, а кора имела
тёмно-коричневый цвет, с глубокими бороздами. Оно возвышалось над
лесом, словно исполин, его ветви тянулись к небу, переплетаясь и
образуя своего рода живую сеть, через которую с трудом пробивались
лучи света. Листья, больших размеров и тёмно-зелёного цвета, слегка
колыхались от лёгкого ветерка, создавая едва слышимый шорох,
который усиливал гнетущую атмосферу.