В эту секунду мой шаг замедлился. Таверна была во многих метрах
за спиной, а вокруг — рынок, который я так хорошо слышал ещё со
своей комнаты. Люди совершенно незнакомого мне пошиба ходили меж
прилавков и много общались, у них была обычная деревенская одежда —
притом под обычной, я подразумевал нечто действительно старое, что
носили, может, лет сто или более назад: конопляные рубахи и порты,
рубахи до пят со шнурками вокруг талии, льняные лапти, всё очевидно
мешковатое, поскольку донашивалось и залатывалось нескольким
поколениями. Вид прилавков, лежащих на них красных томатов, зелёной
капусты, мяса и рыбы наводил мурашки, живая реальность
средневековья была по меньшей мере пахучей, её можно было потрогать
и может даже попробовать на вкус...
Но остановился я даже не из-за этого, а из-за одного
покосившегося забора, на котором, толстыми и навешанными друг на
друга слоями были листовки. В одних была информация о каких-то
деревенских праздниках или событиях, в других — свежие новости или
даже новенькие розыскные листовки, чтобы люди знали кого опасаться.
И на одной из таких, глаза Карла Руперта заметили знакомое лицо, с
растрёпанными волосами, жёстким взглядом и кровавым шлепком на всю
левую часть лица, на котором всё ещё не было ужасного ожога.

“Старая неудачная фотка”, отозвалось в моём сознании. Кронен,
награда двенадцать миллионов белли. Люди проходили мимо и не
сравнивали меня с этим человеком только потому, что отсидка в
тюрьме и шрам делали меня непохожим на него. Но это всё равно
оставался я — человек из двадцать первого века, который сейчас
объявлен в охоту Дозором и вынужденный носить из-за этого маску. Ту
самую, которая осталась на треклятой тумбочке.
А вот если на секунду подумать… куда мне идти и что делать? Это
тело не оставят в покое нигде. Хорошей идеей будет залечь на дно в
какой-нибудь деревне, где меня никто не узнает, но внутренний гнев
Кронена уверял меня: дозор так просто не отпустит человека, который
знает некоторые тайны, вот причина, по которой он пошёл на сделку с
самим собой и собрал команду отпетых ублюдков, это опасно, но также
это шанс выжить. Странно как, словно всё продумано так, будто у
меня нет возможности оступиться. Словно кто-то заранее вставил
палки в колёса.
— “ГеймМастер”, — мои зубы плотно прижались друг к другу.