Спорить я не стал: было бы о чём там
спорить. Хочет закрыть – закрою. Тем более, что воды в колодце не
было.
Кстати, надо будет обязательно узнать
у Миранды, куда делать вода. Без воды – тяжко, а на речку каждый
раз не набегаешься. Да и с рекой тоже творились какие-то «тёмные»
проблемы, как говорили местные.
Дождавшись, пока все разойдутся, я
собираюсь пойти домой, но внезапно меня подзывает Прохор.
– Пойдём? Поговорим? – спрашивает
он.
– О чём? Так-то у меня дела ещё…
– О делах и поговорим, – уговаривает
Прохор, берёт меня за руку и ведёт к своему дому.
Подобная прямота настолько интригует,
что я иду с ним не сопротивляясь. К себе во двор Прохор не заходит,
а останавливается у калитки. Кажется, не хочет, чтобы разговор
услышала Прасковья.
– Я тут вроде как поговорить хотел,
глава Ксандр… – начинает Прохор и смущённо умолкает: чешет макушку
пятернёй и отводит взгляд.
А мне разговор уже начинает
нравиться. «Глава», говорит Прохор, а не «некромант» и уж тем более
не «нечисть». В этом слове слышится уважение, а это приятно.
– Продолжай, – подбадриваю его я.
На мой покровительственный тон Прохор
не реагирует. И это ещё приятнее.
– Я тут с мужиками говорил сегодня, –
говорит Прохор, смотря на что угодно, только не на меня. – В общем,
на одном мы сошлись. Кой на чём. Важном. Молотней
никогда ещё маги тёмные не управляли. И никто не хочет, чтобы это
изменилось. Понимаешь, некромант?
Услышав знакомую «песню», я готов
закатывать глаза и по-волчьи выть, но сдерживаю себя и даю Прохору
выговориться. «Некромант» и «тёмный маг» в его речь уже вернулись,
осталось дождаться, когда он пройдётся по мне словами «тёмная
нечисть».
– Но ты ведь так старался, –
продолжает Прохор и неожиданно начинает перечислять мои заслуги,
как будто наконец признал их: – Древесину для ворот добыл, да и
стража хорошего для них не пожалел. Лес нам воротил, русалок
нечистых уничтожил – деревню спас и деревенских всех. Ну и ещё
кое-что…
Прохор замялся. Прежде чем признать
следующие заслуги, ему понадобилось почесать макушку и шумно
выдохнуть. Смелости набирался, не иначе.
– Девчонка эта твоя, – неловко мнётся
он, – Лейла, кажется?
– Да. Точно. Лейла, – помогаю я.
– Помогла она мне сегодня, жизнь мне
спасла, а я таких долгов забывать не приучен! – залпом выдаёт
Прохор.