Провожу кончиками пальцев по её
пухлым губкам, приоткрывая милый ротик, в котором прячутся зубы
хищницы.
– Как думаешь, ты заслужила вкусный и
сытный завтрак? – спрашиваю с намёком.
А Лейла не может оторвать взгляда от
моей шеи. Она чувствует тепло – демонический жар, исходящий от
моего тела. Её нутро реагирует на силу моей крови, летящей по
венам. Взгляд прикован к биению тоненькой жилки на моей шее.
Изголодалась, помощница. И её
требуется накормить.
В конце концов, мы в ответе за тех,
кого приручили.
– Ешь! – твержу я в который раз.
– Не хочу-у! Не бу-уду! – ноет Лейла,
ничуть не заботясь о том, чтобы её слова прозвучали хоть чуточку
правдоподобно.
– Ешь, кому сказал! А не то
останешься голодной до следующей зимы.
Я, правда, не знаю, бывают ли вообще
в этом мире зимы. Судя по выражению лица, Лейла слышит это слово
впервые. Зато прекрасно понимает остальное.
– Не буду я эту гадость! – фыркает
она, отодвигая от себя тарелку со дымящейся пшённой кашей.
Деревенские оставили нам кой-какие
запасы, но картофеля среди них я не нашёл. Зато там обнаружились
пара мешочков с крупами.
Посуды в доме было предостаточно,
воды – полное ведро, огонь я получил с помощью магии. Источник
работал без перебоев, а заклинаний у меня ещё со школы целый
арсенал. Хватит и врага одолеть, и печь затопить, и еду
приготовить. Пальцами чирк! – и всё готово.
Поэтому завтрак на скорую руку я
соорудил без проблем. Горшочек каши и травяной чай. В маленькой
глиняной миске нашёлся кусочек масла, так что кашу удалось даже
заправить.
– Не будешь есть – умрёшь от голода,
– продолжаю убеждать я.
– Ну и умру! Ну и пусть! – вредничает
Лейла, задирая носик. Затем складывает руки на груди, решительно
отказываясь от еды, и озвучивает свою самую страшную угрозу: – Вот
умру, и останетесь вы без вашей верной слуги! Вот!
От её слов я закашливаюсь,
поперхнувшись глотком чая.
– Моей кого?.. Какой-какой слуги? –
переспрашиваю я сквозь смех. – Ты даже завтрак своему господину
приготовить не можешь! Уж молчу про то, сколько раз ты пыталась
меня убить.
– Не убить, а обратить, – ворчливо
замечает Лейла и, понимая, что попытка шантажа не сработала, тайком
поглядывает на тарелку. А взгляд-то голодный. – Вот стали бы мы с
тобой одной крови… – Она снова впадает в свой любимый экстатический
образ и томно добавляет: – Ты и я!..