Женские руки обвивают мои плечи, уха
касается ласковый ветерок слов:
– Идём со мной!
Я вижу, как у Митьки округляются
глаза от ужаса. Краем глаза замечаю синие, словно морские волны,
кудряшки и ярко-алые губы на мертвецки бледном лице. За ними
прячутся острые клыки – в этом я не сомневаюсь. Мне же так везёт на
«милашек».
Нечисть дёргает меня на себя, и я
топориком ухаю вниз.
Падение выходит недолгим. Сначала я
плюхаюсь в воду, а затем меня утягивают на самое дно.
* * *
Митька ещё какое-то время стоял
неподалёку от вскрытого колодца, в который упал некромант.
Хотя почему «упал»? Его утащили.
Ужас сковал Митьку так сильно, что он
не мог ни шевельнуться, ни закричать, чтобы позвать на помощь. Да и
не поможет тут никто. На некроманта была вся надежда. Их последняя
надежда.
Из колодца раздался громкий девичий
смех. Митька вздрогнул, и это вернуло его к жизни.
Некромант пропал, а посреди деревни
стоял открытый колодец, из которого не ровен час полезет всякая
нечисть. Срочно нужно звать на помощь.
Оглядевшись, Митька не решился
вернуться на дорогу, по которой привёл сюда некроманта. Для этого
потребовалось бы пройти мимо колодца. Он развернулся и пошёл в
сторону грустной коровы, которая при его появлении сразу же стала
удивлённой грустной коровой.
Митька прошёл мимо неё, перелез через
забор и со всех ног побежал к дому Прохора.
– Некромант! Некромант сгинул! – орал
Митька, забегая во двор к бывшему главе Молотни. – Про-охо-ор!
Прохор вышел на крыльцо и с
удивлением уставился на Митьку.
– Ты чего такой переполошенный?
Случилось чего?
– Некромант сгинул. В колодец упал.
Нечисть его утащила. Жутко! Очень жутко!
– Утащила? – уточнил Прохор, не веря
собственным ушам.
– Да! Скорее! Нужно… Нужно идти…
– Праздновать нужно идти. Вот тут ты
прав, – перебил его Прохор, широко улыбнувшись.
– Э!... Да! Ну же… А как же…
Митька топтался на месте, но такие
знакомые раньше слова ему никак не давались.
– Не суетись! – гаркнул на него
Прохор. – Утащил и утащил. Это ведь хорошо!
– Не хорошо. Не хорошо. Не хор…
– Пра-авильно. Не хорошо, а
замечательно!
Митька округлил глаза и бешено
замахал руками.
– Да что ж ты как мельница поломатая!
– потерял терпение Прохор. – Говори уже нормально! Что тебе опять
не так?
– Ко-ко-колодец открыт! – выпалил
Митька и устало выдохнул. Получилось сказать о самом страшном. –
Колодец.