И только сейчас я заметил, что иду в
потемках. Закат угасал за горизонтом, поливая небо багровым светом.
Облака на его фоне смотрелись черными. Олета! Как же долго я пробыл
у упрямого Пелерина? Она, наверное, уже ушла. Надо поторапливаться,
пускай сегодня мне хотя бы повезет с красивой эльфийкой.
До проклятого пруда я добрался уже по
темноте и без надежды найти там Олету. Вот уж истина, за двумя
зайцами погонишься, всю морковку растеряешь.
Я шел под кронами деревьев. Луна уже
замаячила на горизонте, проливая белый свет. Звезды мерцали между
листвой, словно подмигивали мне, мол, не огорчайся, не все
потеряно. Запахло влагой. Пруд уже близко. Ладно, хоть посижу на
берегу, обдумаю как быть дальше.
Когда я вышел к воде, то не сразу
заметил изящную фигуру. Она вышла ко мне, в облегающем платье, с
распущенными волосами, падающими черным водопадом на плечи.
— Ты все же пришел.
Олета!
— Извини, я задержался.
— Ну, созревший мужчина может
позволить себе опоздать, — усмехнулась она.
Я подошел к ней, но она отступила на
шаг.
— Стихи, тоже, наверное, задержатся?
— как-то печально произнесла она.
Черт! Стихи! Не до поэзии было. Я
попытался вызвать в памяти хоть какие-то вирши, но в голову лезла
одна чепуха, про бабло, телок и бро.
— Знаешь, Гун. Пожалуй, я пойду.
Завтра будет тяжелый день, нам с тобой надо отдохнуть. Не хотелось
бы пропустить удар лишь из-за того, что не выспалась.
Она прошла мимо меня, окутывая
запахом луговых цветов и меда. Внутри шевельнулось, заворочалось
нечто жадное, эгоистичное. То, что не позволяло мне отпустить Олету
так просто. Это нечто выло, в предчувствии, что желаемое уходило из
рук. И я знал, если отпущу Олету вот так просто, не попытавшись
объясниться, этот вой сведет меня с ума.
Я ухватил ее за локоть. Получилось
грубо и невежливо. Она вскинула на меня взгляд, влажно блестящий в
лунном свете. На ее лице застыло недоумение.
— Стой! — получилось, словно
команда.
Она замерла, все так же растерянно
глядя на меня.
— Послушай меня, я опоздал не просто
так. Я был у Пелерина, ты ведь знаешь его, командир конницы?
Она кивнула.
— Я узнал, — тут я осознал, как же
нелепо сейчас прозвучат мои слова. — Я узнал, что твой родич,
Хальвин Маленкорх, предатель.
Глаза Олеты стали еще больше, она
попятилась:
— Думай, что говоришь!