— Опа. Да он ещё и не тварь, — заключил я. — Настоящий
каноничный домовой у такой мрази, как Троекуров? Офигеть. Как же
так вышло, Добби? Обоснуй!
— Я давно тут живу. Уж триста лет как, почитай. Ещё с тех пор,
как тут изба была простая. И род Троекуровых всегда был почтенным и
уважаемым, с тварями не вязались. Только нынешний хозяин… Но ведь —
хозяин же! Мне-то выбирать не приходится.
— Помер твой хозяин, — без обиняков заявил Харисим. — И ты
сейчас помрёшь, — потащил из ножен меч.
Домовой схватился за голову, даже не думая сопротивляться. Но я
остановил Харисима.
— Тормози, брат. Это не тварь.
Харисим покачал головой:
— Дивлюсь я с тебя, Владимир! Твари у тебя — не твари. На одной
ездишь, другую защищаешь…
— Езжу я как раз на самой настоящей твари. Такой, что всем
тварям прокашляться даст. А тут — иное. Это настоящий домовой,
исконный.
— Сказки! — не поверил Харисим.
— Да где же сказки, когда вот — перед тобой стоит! Убьёшь его —
родий не будет, костей не выдаст. Не все духи тварям сдались, равно
как и не все люди. Тем, кто выстоял, надо друг друга уважать и
поддерживать, а не воевать.
Харисим, матерно ворча, спрятал меч. А я перевёл взгляд на
домового.
— Чего ты там говорил?
— Я говорил, что ещё с тех пор, как на этом месте изба была…
— Да погоди, с избой! Кого там Троекуров совсем убьёт?
— П-пленников… — Домовой дрожащим пальцем указал на открывшийся
проём.
Я посмотрел туда. И пошёл первым. Остальные охотники потянулись
за мной.
Ход вёл вниз. Каменные ступени, всё как полагается. Спустившись,
я толкнул-потянул обитую железом дверь, перегородившую путь. Не
шевельнулась.
— Колдовство тут, — шмыгнул носом появившийся рядом домовой. —
Дозвольте, открою.
Узнав о смерти хозяина, домовой приободрился. Открыто радости не
выражал — непрофессионально всё-таки — но, тем не менее, чуть не
подпрыгивал на одной ноге.
— Жги, — разрешил я и отодвинулся.
Отодвинуться было непросто, сзади напирали любопытные
охотники.
Домовой протиснулся к двери, коснулся пальцами ручки, что-то
прошептал. Полыхнула неяркая вспышка, щёлкнуло. Я потянул дверь на
себя, и та легко, без скрипа, открылась.
— Вечер в хату, — пробормотал я, войдя в помещение.
В целом, нормальная такая гостинка, кое-как даже обставленная.
Диван, пара кроватей, шкаф, стол, стулья. И трое человек. Женщина и
два пацана. Один, лет семи, спрятался за мамку и только выглядывал
оттуда затравленным зверем. Второму было в районе десяти, и этот
стоял перед мамой, сжав кулаки и сдвинув брови — ясно, мужик в
семье, разбираться с проблемами будет.