От него не укрылись ни моя растерянность, ни расстройство.
ー Не называй меня так.
ー Не называй ее так, от тебя Беате это будет слышать неприятно,ー одновременно со мной среагировал Даниэль.
И снова я была готова простить ему что угодно. Святая каракатица, ну нельзя же так!
Наш грубиян поднял руки, сдаваясь, но следом усмехаясь еще громче.
ー Я буду рада, если вы объясните мне о местных порядках и иерархии. Или мне придется окунуться сразу и в политику? ー хмуро произнесла я, признавая поражение.
ー В политику, в первую очередь, “Ветерок”, ー подразнил друга Рион Остер.
6. Глава 5. Шляпа, котелок, а черный кот?
ー Я не поняла, а где мой фамильяр? ー возмущенно сгрузив на стол в своей комнате полученные у хозяйственника вещи, я с негодованием уставилась на двоих ничего не понимающих друзей.
На самом деле, я прикладывала все усилия, чтобы откровенно не заржать. Нет, не посмеяться, не расхохотаться, а именно ー заржать.
Обещанный разговор о политике мы все же отложили на потом, учитывая наполненность народом коридоров академии. Да и вообще, обстановка не располагала, и я решила, что действительно лучше поговорить обо всем, когда мы будем наедине, и не нужно будет куда-то торопиться.
И вот, меня сводили в столовую, все рассказали, показали, усадили за “наш” столик. Ой, мордашку Риона при этом надо было видеть. Его недовольное лицо ー краше любых виденных мной картин в академии. И что он так взъелся?
Нет, можно не доверять иномирянке, опасаться ее, но уж сдержаннее ведь быть надо? Подобная реакция мужчины ранила, и я, из чисто женского упрямства, пообещала себе сделать его будни максимально “радостными”, если мне такая возможность представится. Как у меня в родной стране говорится, “что потопаешь, то полопаешь”. Вот и пусть…жует.
Они с Даниэлем были, как Солнце и Луна, земля и небо, вода и пламя, ну и прочие аллегории подходящие их непохожести внутренней, несмотря на похожесть внешнюю. Одно “но” красной нитью оплетало мои мысли по поводу этих людей ー на публике они были совершенно другими. Это вызывало сильнейший диссонанс и подтачивало постоянно их сравнивать, приглядываться внимательнее.
Ладно, Рион Остен оставался таким же неприятным, хмурым и кусачим, но Даниэль… В какие-то моменты он казался мне даже хуже своего друга.
То, как он общался с некоторыми однокурсниками, которым приходилось мимолетно меня представлять. И то, как высоко держал подбородок, словно неся себя на красной бархатной подушке по коридору мимо деревенских холопов.