За мной пришли только под утро.
****
— Ну, рассказывай, кто тебя послал, что ты успел разнюхать?
Воевода с пышной седой бородой взглянул на меня с выражением,
которое скорее напоминало дружелюбное любопытство, чем свирепость.
Он был высок и крепок, но, судя по заметным морщинам, лет ему было
под триста.
Я сидел на полу, прикованный кандалами к стене. Бегло осмотрел
помещение и почувствовал отголосок адаманта. Видимо, у седобородого
есть какой-то артефакт. Любопытно. Но чтобы узнать точнее, мне
нужно сосредоточиться.
— Так что, не хочешь говорить?
— Я просто гулял.
— Чего-чего?
— Гулял просто. Свежим воздухом дышал. Красиво тут у вас,
аборигены дружелюбные, гостеприимные.
— Плохо ты наш язык выучил, наглая твоя морда. За своего точно
не сойдёшь, — он улыбнулся и вдруг, шагнув ко мне, ткнул меня в лоб
коротким жезлом, который он на ходу достал из висевших на поясе
ножен.
Ткнул совсем не сильно, я даже сначала не понял, зачем он это
сделал и чего добивался. Но вдруг резко каждую клеточку моего тела,
каждый орган пронзила боль. Она распирала нутро и словно бы длилась
невероятно долго, не останавливаясь, не утихая, впивалась и
впивалась в моё тело миллиардом холодных лезвий. Я заскрежетал
зубами. Нет, мой крик это жалкое существо не услышит!
— Каждое прикосновение будет всё болезненнее, — сочувствующе
проговорил он. — Ну так что, кто тебя послал? Имя нанимателя?
С трудом придя в себя, я взглянул на жезл. Его венчал адамант
размером примерно с ноготь большого пальца. Весьма топорная и
расточительная работа. Для пыточного инструмента сгодился бы и
камень раза в три меньше.
— Нравится, да? — седобородый покрутил в руках жезл. — Мой
трофей, остался от одного жалкого колдунишки. Каждое прикосновение
будет всё более и более болезненным, но умереть оно тебе не даст, и
не надейся.
Он дотронулся ещё раз, и я скорчился и задёргался в
кандалах.
Правда, на этот раз приступ боли мне пришлось лишь изображать.
Организм уже перестроился на то, чтобы ослабить воздействие
жезла.
Говорю же, работа топорная. Чтобы нейтрализовать жезл, мне
хватило и осколка от ловца душ. Один я зачаровал на терморегуляцию,
один на силу и один — на устойчивость к боли, зная, что меня
собираются пытать. Жаль, конечно, что устойчивость не могла
активироваться сразу, и мне всё же пришлось познакомиться с этими
неприятными ощущениями.