Но что я могу точно сказать — отца злило, что в этот раз ему было некого засудить.
Может быть, поэтому через десять минут, как меня вернули со скрупулезного обследования, где разве что не вскрыли, в палату постучали и тут же заглянули мужчины: один в форме полицейского, второй постарше — в штатском. Я только дотянулась до своих вещей, чтобы, наконец, проверить их, пока была одна, но увидев незнакомцев, со вздохом закрыла ящик. Боль отдавалась эхом по всему телу от любого движения, поэтому я позволила себе мученический вид.
— Мистер Тортон просил согласовывать с ним все визиты, — донесся из коридора обеспокоенный голос медсестры.
А, может быть, мой отец тут и ни при чем.
— Можете идти согласовывать, — мужчина за сорок с неопрятной щетиной на лице оставил за дверью полицейского и уверенно прошел в палату. — Привет, Шарлотта.
— Привет.
Я следила, как мужчина огляделся, кивая головой, потом взял один из стульев у круглого столика, поставил его около кровати и сел.
— Как себя чувствуешь?
— Запутанно.
У меня не было причин не отвечать ему.
— Понимаю, как-то меня контузило от взрыва, и я на неделю потерял связь с реальностью. Ничего не слышал, даже своих мыслей. Только звон в ушах. Спустя неделю я пришел в норму, но до сих пор порой звенит.
Бывший военный? Вряд ли такое происшествие могло произойти в наших краях.
— Это ужасно. Мое состояние все же лучше, но я тоже слышу. Скрип.
— Как показал мой опыт, это не так плохо. Возможно, это сигнал организма. И к нему стоит прислушаться.
— Вы же полицейский? — вернулась я на исходную позицию.
Иначе вся эта ситуация становится абсурдной.
— Детектив Джон Хиггинс, — представился он с щербатой улыбкой, но, когда я по-прежнему продолжила буравить его взглядом, спросил: — Показать удостоверение?
— Это не то, что я должна просить. Разве вы не обязаны его показывать в первую очередь?
— Шарлотта Тортон, а ты не промах!
Он достал удостоверение и показал так, чтобы я смогла прочитать, не меняя своего положения. За что мое измученное тело было ему благодарно. После моего кивка, он вернул его во внутренний карман потрепанной коричневой куртки с воротником из искусственного меха. Я бы не удивилась, если бы узнала, что ее носил еще его отец-военный, а ему она досталась по наследству, настолько много повидавшей она выглядела.