Перед моими глазами появилась картинка — берега Рейна, на
которых сражались люди и Демоны. То, что я видел буквально минуту
назад, подлетев до облаков. Гидра наставил крестиков, кружочков —
выделил, что посчитал важным.
“Все люди заняты. Я не заметил ни одного подозрительного
человека, который был бы простым наблюдателем. Однако среди
Прокажённых меня заинтересовал вот этот мужчина, — Гидра подсветил
красный кружочек. — Его симптомы ментальной атаки отличаются от
симптомов других людей. Посмотрите, — картинка увеличилась. — Он
будто бы имитирует. Остальные Прокажённые пытаются защитить голову
и царапают свои лица и шеи. А он просто дёргает руками и ногами,
скрючив пальцы”.
— Кто это?
— Александр Морской.
Один из первых Прокажённых. Клочко докладывал, что на протяжении
нескольких месяцев происходили странные события. Будто кто-то
саботировал работу Прокажённых. Но с другой стороны, это вполне
можно было списать на нелепые случайности. К тому же диверсанта так
и не нашли, а недели две назад всё затихло. Александр Морской…
неуравновешенный мститель, но на злодея он никак не тянет. Что у
него в голове стрельнуло? Или кто-то его подкупил?
— Его первое заклинание позволяет передавать ощущения через
тактильный контакт. А второе — наоборот, считывать эмоции. Клочко
говорил, что Морской застрял на первом ранге.
“Это легко проверить”, — хмыкнул Гидра.
— Ты прав.
Между Прокажёнными и Демонами была “прослойка” из демоноборцев.
Они выгадают мне несколько минут — достаточно, чтобы вырубить
Морского и привести Прокажённых в чувство. Я прыгнул — сегодня день
прыжков какой-то — прямо к Морскому. Молниеносная реакция того меня
удивила — судя по всему, корчась в театральных муках, он
внимательно за мной следил. И когда я метнулся в его сторону, он
сообразил, что раскрыт, и… побежал мне навстречу. Его расчёт был
прост — разгневанный я должен в запале дотронуться до него, и тогда
моя песня спета.
Я активировал Кровавое Оружие и создал из крови Морского клетку,
сделанную в форме человеческого тела. Изнутри она была покрыта
шипами. Я направил клетку на Морского и захлопнул дверцу. Он заорал
от боли — шипы проткнули его кожу, но неглубоко. Каждое движение
причиняло ему дикую боль — в таких условиях невозможно
сконцентрироваться на заклинании. Секунда, вторая — и его магия
бесследно рассеялась. Прокажённые избавились от морока и начали
подниматься, испуганно оглядываясь.