Рассматривать все внимательней времени не было, поэтому я незамедлительно двинулся за теми, кто предоставил нам укрытие.
— Нам нужен лекарь! — озвучил очевидное, но никто даже не обернулся на мои слова.
— Приложите ладонь ишесы к коре, — заговорил златовласый мужчина, демонстрируя, жестом нужное действие.
Я не понимал, для чего все это?! Нам нужен лекарь, а не дерево, которое мы обошли… по кругу, что ли? Почему эти странные существа не могут понять того, что нужно спасать эту маленькую, храбрую девчонку, без страха бросившуюся мне на помощь, хотя я и не желал этого?! Хотел, чтобы она оказалась подальше, от всего этого ужаса, но…
— Давай же! — не выдержав, один из золотых сам, схватив за кисть, приложил руку Шаи к древу, на что я злобно зарычал. — Тише! Мы хотим помочь!
Уже хотел ответить, но, слова, так и застряли в горле — перед нами открылся еще один проход, перешагнув который я со своей ношей оказался в абсолютной пустоте, где имелась лишь одна вещь очень похожая на сердце Нейроха. А может, это было именно оно? Но цвет… он совсем иной.
Секундное замешательство испарилось вместе с ненужными мыслями, стоило лишь моей малышке, засветится. В прямом смысле этого слова! Ее фигурку словно окутало слабым мерцающим коконом, который заставил меня отстранится.
— Нет! Не пущу! — шагнул следом, успевая схватиться за ее холодные пальчики, но, через мгновенье был отброшен в сторону, невидимой волной.
Поднявшись, ринулся обратно, но в этот раз, не рискнул коснуться ее кожи. Просто сел на «пол», возле ее окутанного магией тела, и молился богине жизни — светлейшей Нейлании, и создателю нашему, светлейшему Вайсиарду, выпрашивая при этом невероятную милость — оставить жизнь этой не похожей на нас девчонке, которая успела очень крепко осесть в моем сердце.
Шло время, но изменялись лишь магические потоки, которые попеременно вливались в уже не прозрачный кокон. Они словно лентами окутали Шаю с ног до головы, не давая мне увидеть, что там происходит внутри. Жива ли она? А если нет, что тогда? Я не смогу жить без своего сердца, потому что оно умрет вместе с ней.
— Так сильно любишь? — тихий шелест разнесся по всей пустоте.
Вздрогнув, огляделся вокруг, но никого не заметив, остановил взгляд на камне.
— Любишь? — словно эхом разнеслось, и, отбиваясь от не существующих стен, повторилось вновь и вновь: — Любишь… любишь.. любишь…