— Саваш, — с надеждой шепчу, замечая выбившиеся из-под черного материала ультрамариновые пряди. — Саваш? — сердце в груди трепещет пойманной птичкой, а я, я не могу поверить, в то, что он нашел меня сам. Правда ли это? Неужели, он все же смог тогда спастись, не став вновь рабом?
Грудь распирало от множества эмоций, и мне даже казалось, что я вот-вот задохнусь, если сейчас же не увижу этих синих, до боли знакомых глаз. Но, время будто остановилось, и все что до этого жило своей жизнь, замерло вокруг, затихло, словно готовясь к чему-то недоброму. Что это? По щеке, вопреки всему, потекла слеза, и я, смахнув ее, с нетерпением во все глаза уставилась на мужчину, который все же потянулся к капюшону. Его действия казались настолько медлительны, что у меня даже пальчики зачесались, хотелось подойти, и сорвать с его лица эту противную ткань, скрывающую за собой, такого разного, и в то же время такого, уже родного Саваша.
— Шая, — донесся до слуха обеспокоенный голос крылатого, и я на секунду повернулась в его сторону.
— Рон, он нашел меня! — я не могла ошибаться, так как чувствовала, что это именно он.
Снова вернув взгляд дракону, наткнулась на ледяные, замораживающие глаза, от которых тут же захотелось спрятаться, но, рядом никого не оказалось, и я машинально обхватила себя руками, чтобы хоть как-то согреться. Но, помогало это слабо, и я, потерев ладошками плечи, все же шагнула в сторону мужчины:
— Саваш, — будто прося его, приди в себя, протянула вперед вмиг озябшую ладонь, и, не увидев отклика, снова почувствовала, как по щекам стекли такие же холодные ручейки. Что с ним? Неужели наконец-то отыскав, он разочаровался, и не хочет больше видеть меня?
Ультрамариновые глаза неестественно блеснули, а дернувшийся уголок красивых губ, ничего хорошего не предвещал. На мгновенье показалось, что это не тот настойчивый и в то же время милый дракон. Нет! Передо мной стоит дикий, злой, и голодный хищник, который искал меня не для того чтобы помочь, спасти, быть рядом, а для того, чтобы безжалостно растерзать. Блеснувшее на солнце острие, уже летящее мне в грудь, подтвердило поздно пришедшую догадку. Но, сделать я уже ничего не могла. Лишь только сердце, больно кольнув, притихло в груди, медленно, но довольно мучительно, отсчитывая последние мгновенья моей жизни. И… ничего! Только появившийся из ниоткуда иргус, плавно оседающий на землю, принес понимание того, что сейчас произошло: