Волнение улеглось, но боль в груди не утихала. Леону пришлось достать ингалятор и сделать несколько глубоких вдохов. От этого стало легче, и все же ему было неприятно, что Анна это видела.
Однако она ничего не сказала. Она бросила раздраженный взгляд на лужу крови и поморщилась:
– Ай, потом уберу. Кофе будешь? Тебе его хоть можно? Или лучше чай?
– Если слушать все запреты врачей, то мне и жить нельзя. Лучше чай.
– Ладно, подожди меня там. – Анна кивнула на комнату, в которую вела арка. – Сейчас все принесу.
Эту комнату можно было воспринимать как продолжение кабинета. Но если зал, теперь залитый кровью, был оформлен в темных тонах, то здесь все было наполнено светом. На стенах были закреплены тонкие металлические панели, на которых магниты удерживали фотографии, присланные Леоном. Что ж, она восприняла это дело всерьез, хотя с Анной иначе и быть не могло.
Когда она вернулась с двумя чашками, он как раз изучал снимки с места убийства Артура Селиванова.
– Думаю, это не совсем нормально, – признал он.
– Что именно? Труп на кровати? Ну да, как-то не очень.
– Нет, то, что мы можем пить чай в окружении фотографий с чьей-то смертью.
– Это было бы ненормально, если бы мы их развешали только для того, чтобы чай рядом пить, – указала Анна. – Вроде как: «М-м-м, ничто так не подчеркивает вкус мелиссы, как изображение мертвеца!» Или повесили их в спальне, тоже по понятной причине. Но эти снимки здесь, чтобы хоть кто-то помог этим людям. После смерти тоже можно помогать, знаешь ли.
– Пожалуй, ты права…
От чая пахло травами – мягко, сладко, успокаивающе. Леон чувствовал, как его покидают остатки страха, вспыхнувшего из-за крови в кабинете. Он рассматривал снимки, теперь уже распечатанные, собранные воедино, и только теперь вспомнил, что переслал Анне не всю информацию.
– Слушай, а ведь я забыл указать, какая именно змея укусила Селиванова! Ее все-таки определили. Это был…
– Бумсланг, – прервала его Анна. – Я догадалась.
– Ты… догадалась?
– Да. Что тут сложного?
Просто замечательно. Дима подстреленным лосем носился по Москве, выискивая экспертов, а она догадалась! Хотя Дима сам виноват: никто не мешал ему обратиться к ней раньше.
– Как о таком вообще можно догадаться? – поразился Леон.
– Я, конечно, не специалист, но конкретно об этом читала. Считай это или везением, или совпадением: пару лет назад мне попались работы Карла Шмидта. Поэтому когда я увидела описание смерти Селиванова, все симптомы и конечную причину смерти, я и подумала о бумсланге.