Какой-то полицейский подхватил заколку, выдернул из земли колышек с табличкой и скрылся за деревьями.
– Я могу быть свободен? – поинтересовался Козловский.
– Конечно, – ответил я. – Только один вопрос. Как получилось, что вы нашли труп этой женщины? Что вы делали в лесу?
Козловский пожал плечами и ответил:
– Собственно, я хотел осмотреть имение Вышинских.
– Оно находится где-то поблизости?
– Как раз за этим лесом. – Козловский указал на деревья.
– Далеко?
– Саженей двести. Может, двести пятьдесят.
– Не проводите меня? Если, конечно, не торопитесь.
Козловский улыбнулся и проговорил:
– Мне теперь некуда торопиться. С удовольствием составлю вам компанию.
Я уловил легкий запах ландышей, исходивший от него. Похоже было на то, что Козловский полился духами, но довольно давно. Странный выбор аромата. Таким чаще пользуются женщины.
Мы прошли сквозь полосу деревьев и спустя минут пять оказались на небольшой полянке, окруженной кустами шиповника, за которыми возвышались темные деревья с уродливо искривленными ветками, голые и мертвые. Возможно, их убила жара, но, скорее всего, они зачахли уже давно и с тех пор стояли здесь подобно зачарованным часовым из сказки о спящей принцессе.
– Красиво, да? – сказал Козловский. – Весьма живописно.
Я промолчал.
Местность выглядела крайне запущенной. Мне бы и в голову не пришло, что поблизости когда-то жили люди.
Деревья тянули к траве перекрученные ветки, стволы их изгибались в разные стороны, среди них не было ни одного прямого. Даже при солнечном свете мне отчего-то сделалось жутковато. Каково же здесь было ночью, в темноте, когда все страхи, запрятанные в глубине души, выбираются наружу?
– Идите за мной, – сказал Козловский, пересекая поляну. – Там есть заросшая тропка.
Мы шли по ломкой сухой траве, шуршавшей от наших прикосновений.
– Здесь, судя по всему, были ворота, – заметил Козловский спустя минуту. – Видите эти возвышения с обеих сторон? – он указал на едва различимые неровности почвы. – Давайте пройдем к дому, вернее, к тому месту, где он стоял.
Я кивнул.
На какое-то мгновение мне показалось, что все это со мной уже происходило, но такое ощущение быстро прошло. Остался лишь неприятный осадок.
Высокие стебли цеплялись за ноги, мешали идти. Трава словно старалась задержать наше продвижение. Будь я более впечатлительным, непременно вообразил бы, что она недовольна нашим вторжением.