Дальше мама писала, как она была счастлива, когда родилась я,
как она любила меня, какие у них с отцом были планы. Во второй
части письма слова были почти неразборчивы, и я поняла, что это
были слова на краю могилы. Болезнь съедала маму, и она это
понимала.
Медицина в это время была просто на ужасном уровне, впрочем, как
и понятие чистоты для местных сильно отличалось от того, к чему
привыкла я. Но мамины искренние слова и вся любовь, которую она
вылила в последние строки письма, подействовали на меня очень
сильно.
Да, пусть это были слова для той Джейн, но я искренне считала,
что такая любовь достойна того, чтобы выплыть из того шаткого
состояния, в котором уже больше года находилась я.
От своих дум я очнулась, услышав над головой удивлённый голос
Анны:
— А я тебя ищу, уже беспокоиться начала. Сюда заглянула на
всякий случай, мало ли, а тут ты, сидишь, ревёшь. Нет, я понимаю,
что папаша Краш был для тебя не совсем чужим человеком, но чтобы
убиваться и слёзы лить над смертью этого подлеца?! Ой, что же это
я…
Голос Анны поменялся, когда она увидела, что я мотаю головой, а
слёзы всё так и катились у меня из глаз. Я молча передала ей письмо
от мамы, вернее, той женщины, которая настолько любила свою дочь,
что сделала всё, что могла в этой жизни.
Даже на пороге смерти. Даже с ужасными английскими законами,
которые ставили женщину намного ниже мужчины, отказывая ей, порой,
в самых мелочах.
Я подняла голову, наблюдая, с каким удивлением Анна смотрела на
моё заплаканное лицо и брала из моих рук письмо. Мама не
поскупилась, передавая перед смертью всё, что хотела дать дочери.
Учитывая обстоятельства.
Одно я поняла точно, были в этом мире люди, которые истово
любили Джейн. Например, моя мама. Но кроме неё были и другие: отец,
дед со стороны отца, который и подсказал многое моей маме, не
оставив её с голым задом. А мама, получается, с такой любовью
передала всё мне.
И кто я такая, чтобы посметь всё потерять?
Я кинула взгляд на отчима и сказала Анне, которая уже явно
дочитывала письмо, предназначенное мне. Она читала быстрее, ведь
это она и учила меня заново читать. Хорошо, что я знала английский
не только устный.
— Анна, ты знаешь, а ведь перед самой смертью отчим признался.
Он рассказал мне о завещании, о том, где лежат бумаги. Посмотри,
это ведь оригинал. Я думаю, его стоит хранить в другом месте. Да и
показать кому надо следует как можно быстрее. Вопрос только, кому.
Что-то я совсем расклеилась, Анна, а впереди ещё похороны.