– А если она сломала руку? Ее ударили, выбили зуб? Или телефон отобрали?
– Или у подружки кукла красивее, чем у нее.
– Ты совсем? Стала бы она мне звонить. Или в школу стали бы меня вызывать? Там точно что-то серьезное случилось!
От собственных мыслей начала заводиться еще больше, ерзать по сиденью и проклинать тех «баранов», которые создают пробки на дороге.
– В серьезных случаях сообщают сразу. Да и вспомни диалог: никто не просил тебя приехать. Ты услышала плачь ребенка и сама сорвалась на крик. И теперь школьному психологу придется успокаивать и ребенка, и его маму.
От таких слов я не то чтобы заводиться, я пылать начала, желая сжечь и его, и его дорогущую машину.
– Да ты…
– Поэтому предлагаю спор. Если там какая-то детская проблема типа куклы или платья, ты идешь со мной в ресторан. Если что-то серьезное и опасное – я отвожу вас в аквапарк.
Я даже сердиться перестала, переваривая услышанное.
– Что-то не сходится. Везде я получаюсь в плюсе. В чем тогда твой выигрыш?
Ольшанский подарил мне очаровательную улыбку.
– Зарабатываю очки для будущего героя книги. Ты же его с меня писать будешь?
– То есть не от доброты душевной? – скосила на него взгляд.
Вот не изменился, гад. Такой же, как и в школе: везде свою выгоду найдет. Но тогда это откровенно бесило, хотелось большой и чистой любви, а не быть объектом с оцениваемой эффективностью.
– Кстати, мы куда едем? – опомнилась я, оглядываясь по сторонам. – Ты же не знаешь, куда ехать.
– Вряд ли школа где-то далеко от твоего дома, – сказал он, заворачивая во двор. – Скорее всего, прямо у тебя под окнами. А такая всего одна.
Чувствую себя полной идиоткой, выскакиваю из машины, как только она тормозит, и несусь по школьному двору. Чуть запоздало вспоминаю про #яжмать и сбавляю темп. Ольшанский успевает припарковать машину и догнать меня, поэтому в двери школы мы входим одновременно.
Охранник уже предупрежден, смотрит на меня с опаской и быстро показывает, куда идти. Я дохожу до знакомого мне кабинета психолога и открываю дверь без стука. Васька сидит на диване, держит в руках стакан с компотом и пытается выловить изюм, она его терпеть не может.
– Что случилось? – почти спокойным тоном выдаю я, видя, что дочь уже успокоилась.
– Они сказали, что я обычная! – заявляет дочь с порога. – А я не хочу быть обычной!