Только вот в воде его дальнобойность оставляет желать лучшего. В
общем пришлось, прижимаясь пузом ко дну, пробираться в ту сторону,
где я заметил суртурову рыбину. По Земле я знал, что акулы
используют не только глаза, так же они особыми органами чувств
улавливают сверх-малые токи, которые порождаются мышцами живых
существ. Биолог или океанолог объяснил бы лучше, заодно приведя для
примера рыбу-молот с её «головой-металлоискателем», но для меня
сейчас это значило, что враг видит меня лучше, чем я его. На дне
хватало крупных валунов, я старался, чтоб они защищали меня с тыла
и это помогло, морская хищница напала на меня сбоку и мне хватило
времени на реакцию. В воде тяжело двигаться быстро, но как
говорится жить захочешь – ещё не так раскорячишься. Вот и я
извернулся, сумев рефлекторно ударить рыбу по носу кулаком, от чего
она как-то странно клюнула вниз на курсе, проехавшись по дну
буквально подомной. А я оказался сверху и внезапно сложился животом
о верхний акулий плавник. Встречный поток воды и поворот живой
торпеды довольно быстро скинули меня, но я наконец оправился от
неожиданности, вспомнил что собирался делать и схватил врага за
хвост обеими руками, начав жарить рыбу молниями. Так оказалась на
диво живучей, продержавшись наверно с пол минуты, прежде чем всё ж
таки сдохнуть, но за это время успела утащить меня куда-то на
глубину.
«Еба#%я торпеда» – сказал бы я, если бы я мог, но в силу
неприятных условий материть селёдку-переростка приходилось
мысленно. Условия кстати не радовали, свет с поверхности едва
угадывался, а давление определённо возросло, двигаться стало
тяжелее. Вокруг же были те самые дремучие заросли и кое-что ещё.
Вода, время и растения смазали картину, но мне всё же удалось
разглядеть, что рядом скала имеет пещеру практически правильной
прямоугольной формы, подозрительно напоминающей дверной проём.
Чертыхнувшись, я сделал пару гребков, подплыв ближе и точно
убедился в своих подозрениях. Двери понятно уже не было, но
когда-то она тут точно присутствовала.
По уму бы мне спокойно всплывать наверх, тем более что скоро
меня там могут потерять, а Тормод вообще весь изведётся, но
искушение было слишком велико. Я заплыл внутрь и на мгновение зажёг
на пальце слабенькую точку света. Одно из самых простых заклятий,
но сейчас оно весьма пригодилось, хоть и слегка резануло по глазам
с задранной куда-то в космос чувствительностью, как вспышка
фотоаппарата в темноте. Внутри неизвестного помещения всё порядком
подзаросло, но там угадывался камин и я бы пожалуй предположил, что
здесь раньше была таверна или что-то вроде того. Ну а заодно
восхитился тем, насколько прочно строят гномы, земля под воду ушла,
а стены с крышей, если этоткрыша, уцелели. Так же моё внимание
привлекло место, где водорослей росло больше всего. Подплыв к нему
на ощупь и по памяти, а покопался в донном иле, но ничего толком не
нашёл. А потому плюнул на всё и просто срезал самих водорослей, они
мне были не знакомы, но росли на недосягаемой для гномов глубине,
заметно фоня магией, а потому могли оказаться ценными. Намотав на
руку несколько концов длинных гирлянд, я осторожно выплыл наружу,
надеясь что самое ценное у этого растения в вершках, а не корешках.
Опасности видно не было, дохлая акула дрейфовала там же, где я её
оставил в отсутствии течения. Передёрнув плечами от холода, я
взялся за хвост своего трофея и распустив красные водоросли подобно
щупальцам актинии, начал медленно всплывать. Хищники как правило
весьма неглупые создания, не зря ведь стоят на вершине пищевой
цепи. А будучи интеллектуалами, они не любят нападать на то, что им
незнакомо, ведь неясно чего от неизвестной добычи ждать. Вот и я
постарался изобразить из себя неведому крокозябру, что прибила
акулу или что-то вроде того. То ли мне для разнообразия повезло, то
ли маскировка подействовала, но в этот раз до поверхности я
добрался благополучно и сделал наконец глоток свежего воздуха, о
котором так давно мечтал. Словами не передать, как он был сладок!
Зато много интересных слов было у Тормода и Гмалина, которые
ругались на лодке.