Я раздраженно цокнул языком. Вот же привязалась, не дает
сосредоточиться!
— Эмми, я занят, — буркнул я, пытаясь оттеснить любопытную
бестию. — Иди погуляй, не мешай работать.
Но куда там! Эмми и не думала сдаваться. Увернувшись от моей
руки, она подскочила к столу и принялась с энтузиазмом изучать
разложенные на нем ингредиенты.
— Да я только посмотрю! — покладисто произнесла она, тыча
пальчиком в склянки. — А это что за штука? Не видела такого
раньше…
Я закатил глаза. Вот же неугомонное создание!
— Эмми, — процедил я, стиснув зубы. — Будь так любезна, не
трогай ничего и дуй отсюда. У меня нет времени с тобой
няньчиться.
Та надулась, скрестила руки на груди.
— Ах так? Ну и ладно, ну и пожалуйста!
Она резко развернулась, всем своим видом излучая праведное
негодование. Но тут ее локоть задел полку с ингредиентами, и
несколько склянок с оглушительным звоном полетели на пол! Эмми
ойкнула, вокруг нее вспыхнул покров. Она едва успела подхватить
склянки прямо у пола… Но несколько пустых флаконов все же
разбились.
— Ой, Кость, прости! Я нечаянно! Давай я помогу прибраться?
Я только отмахнулся, сгребая осколки в кучу. Тьфу ты, пропасть,
и так времени в обрез, а еще тут бардак разгребать! Спасибо,
удружила, рыжая!
Кое-как утрамбовав мусор в ведре, я вернулся к котлу. Зелье уже
почти дошло до кондиции, оставалось добавить пару штрихов. Я
принялся быстро помешивать варево, то и дело сверяясь со старинным
фолиантом. Нужно было на миг отвернуться, как за спиной раздался
оглушительный чих! Резко обернувшись, я увидел, что Эмми стоит у
входа и принюхивается к нему, раздувая ноздри.
— Ой, что-то у тебя пахнет так странно, — пробормотала она,
чихая снова. — Будто бы гарью какой-то… Ты не чувствуешь?
Я похолодел. Кинулся к котлу — но было поздно. Зелье забурлило,
вспенилось и стало стремительно менять цвет. Из изумрудно-зеленого
оно сделалось грязно-бурым, а потом и вовсе почернело.
— Какого… — только и смог просипеть я.
Ученица испуганно попятилась, во все глаза глядя на забурливший
котел. Похоже, до нее только сейчас начало доходить, что дело
пахнет керосином.
— Ой…
— Эмми, на пол!
Остаток фразы потонул в оглушительном взрыве. Котел разлетелся
на куски, забрызгав все вокруг черной вонючей жижей. Стены
задрожали, с потолка посыпалась штукатурка. Мы с Эмми грохнулись на
пол, пережидая взрывную волну.