— Сегодня мы идем на ярмарку, — с фальшивой радостью объявила я.
— Покупать вам ботинки.
Марэк что-то булькнул. Он разговаривал очень плохо — после
некоторых событий, произошедших в его короткой жизни. Амала и вовсе
могла сказать лишь несколько слов — мама, Мак — то есть Марэк,
Кати… Иногда еще “киса” — малышка обожала животных. По лицам детей
я поняла, что они понятия не имеют, что такое ярмарка. Но гулять
пойдут с удовольствием, разумеется. Недалеко и ненадолго.
Привычное серое платье, белая косынка, широкий кожаный ремень с
прикрепленным на нем кошелем, в котором сиротливо бряцают несколько
медяков и две серебряные монеты. Высокие ботинки на шнуровке,
прочные и легкие — память о прошлой жизни на Севере. Ни украшений,
ни артефактов, ни даже кружевного воротничка, все это будет потом.
Сейчас каждая монетка дорога.
— Дети, пора идти, — я с сожалением посмотрела на штопанные
штаны сына и дочь в явных обносках. Жаль, шить умею плохо. Училась
когда-то… Но ни иголок, ни нитей у меня нет, да и когда? Ночью
спать хочется, и без того платье болтается на мне как на пугале
огородном, а ведь когда-то сидело ладно, в размер. Сейчас только
ремень и спасает.
Шутка ли — ежедневная работа с магией!
Взяв на руки дочь, я толкнула дверь бедром и вывалилась на
лестницу.
— Марэк, держи меня за юбку. Вот так, осторожно, смотри под
ноги!
Спустились хоть и не быстро, но зато без происшествий. Вышли на
улицу. По уму следовало бы взять извозчика — с маленькими детьми
дорога была не самой близкой. Но я пожалела денег, за что себя
начала ругать уже через пару кварталов, когда Амала заныла и
попросилась на ручки. Марэк упрямо топал рядом со мной. Наверное,
он тоже устал, но он же маленький мужчина!
К рыночной площади мы подошли красные, злые и потные. У меня
ломило спину, я тяжело дышала. Амала вертелась и выскальзывала из
рук.
— Мама, яблоко! — потребовал громко Марэк, ткнув пальцем в
сторону фруктового прилавка.
Я закатила глаза. На яблоки денег у меня не было. Ну, разве что
одно мне продадут. Два — Амала тоже захочет, хотя и есть не будет.
Обреченно коснувшись пустого кошеля, я опустила дочь на землю и
крепко взяла ее за руку. Терпеть не могу все эти торги, но детям
нужна новая обувь.
— Почем яблоки, любезный? — спросила я бородатого торговца.
— Семь медяков за ведро, красавица.