- А что еще орки ели в полумертвых горах?
- Путников – ответил я, глядя на продолжающую расти ветвь, все
сильнее напоминающую мост.
- Кого-кого?
- Людей они жрали. Эльфов. Гномов. Лохров – пояснил я без особой
нужды – Да вообще любых двуногих, кто забредал к ним в гости. Ну и
всех четвероногих. Не разу не был в орочьем лагере что ли? Котлы
там закопченные, стены из костей и черепов, кучи рваного тряпья,
подозрительно сыто улыбающиеся клыкастые старички, что перед
смертью от твоего меча щупают тебе ляху, проверяя на
упитанность…
- Хм-м-м… - Бом снова уронил руку на спину задергавшегося Храбра
– Путников жрут, значит…
- Острое они жрут! – ерзающий Храбр сместился ко мне – У них
очень острая еда – жжет как огонь! Я знаю – собирал для одного
такого вот старичка с улыбкой какие-то настолько острые горные
дикие перчики, что одна их крупинка убивает стадо бизонов. И да –
они мажут смесью перцев камни, давят о них гусениц и облизывают –
что-то вроде паштета…
- Паштета – повторил полуорк, неохотно убирая когтистую лапу с
плеча алхимика – Ну проверим все варианты, да?
- Иди камни облизывай!
- Да я уже все облизал…
- А вон тот серый обломок пробовал?
- Пробовал. Ну что? Поделишься литром крови с голодным
другом?
- Нет. Но по дружбе могу плюнуть тебе в тарелку…
- Я тоже могу! – оживился Док.
Привстав, я прервал их яростный диспут:
- Смотрите!
Одинокое Древо, как я теперь мысленно именовал его, «потянулось»
навстречу растущей к нему ветви с другого «берега». Начало растить
точно такую же «рук» с подрагивающими на конце подобно пальцам
длинным цветочным лианам. Эта часть моста светилась насыщенным
синим. Через полминуты между тянущимися друг к другу руками
осталось не больше пятнадцати метров.
Еще через десять секунд дистанция съежилась до десяти
метров.
Теперь уже примерно шесть-пять…
Теперь точно пять и…
Взметнувшиеся из клубящегося внизу тумана полыхающие
энергетические щупальца выстрелили вверх, с яростью ударили по
почти коснувшимся друг друга ветвям, опутали и резко рванулись
вниз, с влажным треском круша и обламывая древесный мост. Вся
конструкция обрушилась за считанные мгновения. Дольше всего
сопротивлялась та часть, что была выращена Одиноким Древом. Из
обломанных куцых отростков в пропасть водопадами хлынул древесный
сок и там, где потоки касались тумана, жадно затанцевали десятки
щупалец поменьше. Потоки быстро иссякли, обломанные ветви поникли,
а по Страннорослой Пуще пронесся долгий и очень горестный стонущий
вздох, поднявший нам волосы дыбом и пустивший мороз по спинам.