Вернулся домой он уже в конце 1945 года, чуть ли не до пояса
увешанный орденами и медалями, и может быть именно благодаря этому,
ему предложили должность участкового оперуполномоченного милиции
Шарагольского Сельского Совета. Под его неусыпным взором оказалось
три поселка, находящихся непосредственно возле Советско-Монгольской
границы. А именно сам Шарагол, где находился его дом, соседний
поселок Хутор, расположенный в десятке километров западнее, поселок
Лесной расположенный чуть восточнее. Рядом с поселком Лесной,
находилась пограничная застава, и хотя она не входила в круг его
обязанностей, но так или иначе, его там знали очень хорошо.
В 1959 году, его дочь носящее поэтичное монгольское имя Жаргал –
счастье, влюбилась в местного пограничника, и после окончания его
службы, была устроена пышная свадьба, после которой молодые
отправились на родину жениха, в солнечный Узбекистан, город
Бекабад, где в 1960 году, появился на свет и я. Мой отец Карим
Юлдашев, этнический Узбек, работал на Бекабадском Металлургическом
заводе, а матери, удалось устроиться в местную библиотеку. И все
было в обще-то достаточно неплохо, хотя бы внешне, если бы в один
из дней, из-за аварии на предприятии, отец не попал под выброс
жидкого металла, заживо сгорев на месте. Мать некоторое время
погоревала, и в один прекрасный момент, собрала все мои вещи и
отвезла меня к деду с бабушкой, якобы на лето, пока сама она, не
устроится на новом месте. Тем более, что прожить на зарплату
библиотекаря, было просто нереально, а из семейного общежития от
завода отца, ее почти сразу же «попросили». Точнее говоря выделили
взамен достаточно просторной комнаты, какую-то грязную и неудобную
комнатушку, откуда она и сбежала самостоятельно.
Лето, затянулось вначале на год, а после и насовсем. Первое
время, мать еще как-то общалась с родителями, и передавала мне
приветы, обещая, что скоро все наладится и она заберет меня к себе,
но с каждым годом надежды на это становилось все меньше и меньше.
Да и честно говоря с дедом и бабушкой жить было гораздо интереснее,
чем с родителями. Из тех редких моментов, что отложились в моей
памяти, я помню только домашние ссоры, вечно пьяного отца,
возвращающегося с работы, как тогда говорили «на рогах», постоянную
нехватку денег, из-за которых, я с завистью смотрел на соседскую
семью, у детей которой всегда были самые разные игрушки, а у меня
единственный желтый плюшевый медвежонок Тимка, с полуоторваной
лапой, с которым я не расставался ни днем не ночью. Да и того
прислали мне именно дед с бабушкой.