Мать пытается меня остановить, отец продолжает сокрушаться, а мне похер совершенно. Задолбал припоминать, каким идиотом я был.
Возвращаюсь в свою комнату, мысли об Александровне против воли врываются в сознание. Когда, блядь, когда меня уже попустит.
К черту. Достало. Хватаю лежащий на тумбе телефон, набираю номер Белого. Нужно развеяться, в конце концов, домой вернулись, надо бы отметить.
— Уже соскучился? — ржет Белый в трубку. — Да передам-передам, ба, тебе от бабушки привет, — добавляет он.
— Ей от меня тоже, — отвечаю. Бабушка у Белого мировая. — Как насчет завалиться сегодня в клуб?
— Отец?
Я оставляю вопрос без ответа.
— Я за любой кипиш, кроме голодовки.
4. Неожиданная встреча
— Ну Егор, ну пошли потанцуем, — пискляво нудит Маринка, и тянет меня за руку.
— Потом, — отмахиваюсь от нее, как от назойливой мухи, уже в сотый раз пожалев о том, что в этот поганый клуб завалился.
Бросаю взгляд на Белого, тому до меня особо дела нет, откинувшись на спинку дивана, он лениво потягивает пивас и лапает блондинку, присосавшуюся к нам вместе с Маринкой. И Белый, кажется, совсем не против такой компании. Девка-однодневка, жаль будет разочаровывать, но завтра он даже имени ее не вспомнит, если вообще запомнил.
Как ее там? Аня? Таня?
Похер.
— Ну Егор, ну мы так давно не виделись, — продолжает зудеть Маринка, забравшись ко мне на колени.
Я все же не железный, а она смазливая, ноги зачетные, и секс в общем-то с ней неплохой. Только какой-то сырой, пар спускаешь, а удовлетворения не получаешь. В целом я не против ее компании на ночь, если нудеть перестанет и рот займет чем-нибудь поинтереснее. Вообще, она не дура, с ней даже поговорить есть о чем, но сейчас как-то не тянет. Окидываю ее взглядом, кладу ладони на оголенные бедра и веду вверх, что Маринку совсем не смущает, а мне как-то противно становится, тошно. Не от нее, нет, от себя скорее. От того, что желанное и недоступное компенсирую блеклой копией, готовой ноги раздвинуть по щелчку пальцев.
Мне в целом до чужих моральных принципов всегда фиолетово было, мир на черное и белое я делить привычки не имею, комплексами моралистов не страдаю, но сейчас как-то особенно остро разница между Маринкой и Александровной чувствуется. Ксюша другой была, по крайней мере, мне так казалось, и даже ее замужество внезапное, хоть и сорвало мне чеку, а презирать и ненавидеть ее так и не заставило. И это, сука, бесит, конечно, но мозг мой иначе не может, не умеет просто.