– И я ничего не сделала… –
проговорила с заднего сидения Баба-Яга. – Ух, голова не сильно
болит, но вот от черемши бы с мочеными яблоками не отказалась! Во
рту как будто кошки туалет сделали…
– А я бы как раз от посещения туалета
не отказалась, – вздохнула Марина. – Столько всего случилось, что
едва не описалась!
Я посмотрел на стену. А что? Я могу и
отвернуться, а эта стена выдержит ещё не один миллион потоков
теплой влаги…
В ответ на мои мысли стена дрогнула,
как будто испугалась. Посреди неё пробежала трещина, а затем
кирпичи начали уходить вовнутрь, скрывая надпись о чемпионстве
футбольного клуба. Постепенно перед нами открылся тоннель,
освещённый бледным светом люминисциентных ламп. Через десять метров
он постепенно уходил вниз. Как будто гигантский червь прополз по
этому месту, оставив за собой вырытый след.
– Вот ничего себе, – проговорила
Марина, выглядывая с заднего сидения. – И такое посреди Москвы?
– Да Москва вся изрыта подземными
ходами, как гнилое яблоко червяками, – буркнула Баба-Яга, а потом
снова схватилась за голову. – Ух, как же моченого яблочка-то не
хватает… пусть бы и гнилого…
Я мог бы утихомирить боль этих двух
«подруженций», но зачем? Чтобы потом они снова использовали меня
при каждом удобном случае?
Пусть терпят! По крайней мере,
несколько дней их от алкоголя будет воротить, а потом… потом
посмотрим!
Машина мягко въехала в тоннель.
Вскоре она начала свой путь вниз. Я заметил в заднее стекло, как
кирпичи начали снова сходиться воедино, чтобы опять своим видом
напоминать всем, что «ЦСКА – чемпион!» И чтобы несогласные могли
выразить своё недовольство под этой надписью…
Камеры наблюдения на стенах следили
за каждым движением. Я просто шкурой чувствовал, что вооруженная
охрана внимательно следит за приближающимся автомобилем. Однако не
было ни одного движения, поэтому я уверенно вёл машину вперед.
Длинная подземная дорога вглубь
земли. Свет фар отражался от гладких бетонных стен, создавая
причудливые тени.
Автомобиль медленно спускался все
глубже и глубже, пока не оказался перед массивными металлическими
дверями, украшенными гербами и символикой государства. Двери
медленно раздвинулись, пропуская машину внутрь. Внутри царила
тишина, нарушаемая лишь тихим гудением вентиляторов и звуками шагов
охраны.
Машина остановилась посреди огромного
зала, освещенного яркими лампами. Вокруг стояли ряды компьютеров и
мониторов, на которых отображались карты, схемы и данные о
последних событиях. За компьютерами и мониторами сидел различный
народ в однообразной синей униформе. В экранах мелькали схемы,
картинки, видео.