Человеку на вид лет сорок с
небольшим. Крупный, небритый, но не из тех, кто к сорока
обзаводится большим брюхом и чарующей отдышкой. Нет, этот типчик
поджар и мускулист, словно слегка постаревший Геракл. Осенние
краски заката сквозь окно окрашивали крупные плечи в оранжевый
цвет. А солнечные зайчики задорно прыгали по гладко выбритой коже
головы.
Сидел он в голубоватых шортах, поджав
ноги под стулом. Стесняться некого – не кота же, который всю жизнь
шляется в одной и той же шерсти. Можно было бы печатать и без шорт,
но тогда вспреет задница, а это доставит определённый
дискомфорт.
Наполовину опорожненная пивная кружка
с остывшим зеленым чаем красовалась возле монитора. Человек работал
для души…
В последних словах для него слилось
очень и очень многое. Он словно высвобождал те образы, что
накопились за последнее время, превращал их в слова. Плел из слов
затейливую вязь, ведя повествование про мальчика и кота, попавших
из реального в фэнтезиный мир. «История одного пета». Первая
большая работа, с которой человек начал свой путь в
писательство.
Правда, сейчас он вовсе не писал, а
правил первую работу. Улыбался своей наивности в начале пути, а
после выкидывал слова-паразиты, менял в предложениях расстановку,
убирал лишние красивости и метафоры.
Зачем он это делал? Да потому что уже
написал и выложил на сайты «Автор.Тудей» и «Литрес» очередные главы
продолжения. Сейчас решил чуть-чуть поправить одно из своих ранних
творений, чтобы сравнить изменившуюся стилистику с той, самой
первой…
«Из избы, почесываясь и щурясь на
солнце, вышли три здоровенных бугая в меховых безрукавках и
замызганных штанах. На ногах обмотанные бечевой сапоги. Похожи как
три капли воды из крана: одинаково лохматые, одинаково бородатые и,
по всей видимости, одинаково голодные. На бычьих шеях болтались
небольшие мешочки.
У нас в таких мешочках былинные
богатыри носили родную землю, может братья тоже приезжие?
– Вот вам подарочек, сыночки, а я
пожалуй себе возьму вон того котятку, жирненького да вкусненького,
– пробормотала старуха, взяла в руки черпак и потопала в мою
сторону.
Сверток она откинула в сторону
братьев, тот звякнул о подвернувшийся камень. Мне ничего другого не
оставалось, как взлететь на высоко растущую ветку, чтобы оттуда
шипеть и плеваться, пока она пыталась сбить меня черпаком. С
гордостью могу признаться – у меня два раза получилось увлажнить ее
морщины.