Возвращение в Петроград - страница 17

Шрифт
Интервал


- И как? – несколько подозрительно отозвался император, сюрпризы Брюса его начали настораживать.

- Придется мне тоже отказаться от бесплотной сущности и вселится в прямого подчиненного твоего родственничка, командующего кавалерийским корпусом, генерала Келлера. Тот известный монархист, его биографию я изучил, так что проколоться не боюсь. А для решения вопроса со властью еще один кавалерийский корпус, да еще и из ветеранов, будет как конфетка, спрятанная в шкафу.

- Скажи-ка Брюс, а вот эта идея, создавать недалеко от Санкт-Петербурга целую конную армию не ты ли, случайно, государю-главнокомандующему подсказал?[2]

- Ну… я, скажем так, сумел договориться с его тщедушной душонкой.

- Ну и хлыщ ты, Брюска…

- Мин херц, прости меня за инициативу, но мне надо было создать хоть какие-то условия, чтобы ты смог взять власть и удержать её. Михаил чуть ли не единственный родственник, что остался Николаю верен. Как и генерал Келлер был чуть ли не единственным из военачальников, готовым повести свои войска подавить революцию. Но силы их размещались слишком далеко от столицы, кстати, не забывай, ее переименовали в Петроград.

- Болваны! – взорвался Пётр.

- Согласен, герр Питер, но тут как раз пожелать мы ничего не можем, пока власть не возьмём.

- Да… Наслаждайтесь последними мгновениями бесплотного существования, мин херц!

Брюс впал в некоторое поэтическо-романтичное настроение, продекламировал:

- Поедем в Царское село, там улыбаются мещанки, когда гусары после пьянки садятся в крепкое седло. Поедем в Царское село!

- Что это?

- Это начало стихотворения, некого Осипа Мандельштама. Поэта без подштанников.

- Жид[3] или лютеранин? – уточнил государь.

- Жид.

- Но пишет знатно. «Поедем в Царское село». А мы тоже сюда «Поехали!» Вижу, Брюска, смерть тебя не слишком-то поменяла, всё так же любишь пошутить. А почему этот жидок поэт без подштанников?

- Так в революционном будущем главный пролетарский писатель Горький выпишет Мандельштаму штаны, а вот подштанники выписать откажется, мол, хватит и одних штанов.

- Удивительно провиденье твоё, Господи! – произнёс Пётр.

- Абсолютно согласен с тобою, мин херц. – отозвался Брюс. – Но нам пора и приступать!



[1] Напоминаю, душам ведомо не только то, что было, но и то, что будет. А посему некоторые термины будущего тоже им доступны, а чем пользоваться – своими привычными или новомодными –дело каждого духа по отдельности. Мы же их ограничивать не будем, не наша работа.