Словом, это был один из тех непонятно кому принадлежавших
особняков, что словно затеряны во времени.
А впрочем, что значит «непонятно кому принадлежащих»? В кои-то
веки ворота оказались открытыми и через них заехал хозяин и не
один, а в окружении телохранителей, личных докторов и ещё каких-то
непонятных личностей. Присматривающую за домом прислугу на это
время удалили, предоставив каждому из них полностью оплаченный
отпуск. Первый отпуск за десять, двадцать, или сколько они там жили
и работали лет. Они даже не увидели самого хозяина особняка потому,
что он приехал уже после того, как они все разъехались.
Весьма любопытная история, которую, впрочем, очень нежелательно
обсуждать вслух если не хочешь потерять стабильную и не слишком
обременительную работу куда каждый из них планировал вернуться
обратно, по окончанию внезапного отпуска.
А таинственный хозяин особняка, тем временем, развил бурную
деятельность. Приехавшие с ним телохранители перетряхнули старый
дом и признали его безопасным. Кроме того, они выставили посты у
ворот и даже у съезда с главной дороги который вёл к спрятавшемуся
между лесами особняку. Врачи разместили и настроили медицинское
оборудование установив его прямо в главной спальне занятой самим
хозяином. Ничего необычного, ведь он был стар, очень стар. Во всём
этом проглядывало какое-то мистическое сходство: древний дом,
старый хозяин. Их первая встреча здесь и сейчас, когда дом, из
строчки в реестре принадлежавшего ему имущества обрёл объём и
плотность. За записью в реестре, оказалось, скрывались, массивные
стены, тяжёлые шторы, укрытый коврами паркет пола и живущая под
самой крышей, на чердаке, семья летучих мышей, взбудораженная
внезапной активностью в проспавшем последние десятилетия доме.
Старик лежал на огромной кровати, сейчас таких не делают. Вернее
делают, но не покупают. Точнее покупают, но только разные
извращенцы. Словом – старику не нравилась эта кровать. Она слишком
сильно напоминала ему похоронное ложе. Примерно на такой же кровати
очень много лет назад умерла его мать. Старые воспоминания старого
человека. Размышлять о смерти вообще и о собственной смерти в
частности хорошо в молодости, когда ты ещё бесконечно далёк от неё
и знаешь это. Но в старости, когда каждый следующий день приближает
тебя к ней – в мыслях о смерти нет ничего интересного.