Волк развернулся и закрыл глаза. Затем по его телу прошла
сильная дрожь и он стал терять шерсть и куски кожи, обнажая
белоснежные кости.
- Да угомонись ты уже, - я распахнул плащ, и черное солнце на
моей груди засветилось.
Волк уже превратился в уродливого скелета. Его глазные яблоки
выпали и катались по полу. Перья мягким ковром устлали все
пространство между нами. Он раскрыл пасть, и та ярко
засветилась.
Алый луч вырвался из моей груди, а из пасти волка синий. Они
встретились, и раздался взрыв такой силы, что меня выбросило из
вигвама. В буквальном силе. Я привстал на локтях и понял, что сижу
абсолютно голый перед костром. Никакого типи рядом не было, но вот
рыжая ведьма никуда не делась. Она сидела напротив меня, закинув
ногу на ногу и курила длинную трубку.
- Хорошее представление. Не думала, что ты отважишься дерзить
тем, к кому пришел учиться.
- Это плохо? - я сел на корточки и протянул руки к костру.
- Не то чтобы, - призналась женщина, - я давно считаю, что Круг
немного закостенел и хорошая встряска ему не помешает. Когда так
долго живешь в глуши, то постепенно зарастаешь мхом, и не замечаешь
этого. Даже маленькие приключение потом обсуждают годами.
- А разве сновидцу нужно приключаться в реале? - не понял я, -
все самое веселое в Лимбе, да в других мирах.
- Ты просто слишком поздно пришел в наше ремесло. Обычно маг
сновидений в твоем возрасте уже четко понимает где он хочет
оказаться, когда проявится за гранью и сосредотачивается на
накоплении и сборе светимости в мире реальном. Но тебя ведь не
этому учили? - ведьма вопросительно подняла бровь.
- Из меня делали оружие все эти несколько лет, - сказал без
прикрас я.
- И у них это неплохо получилось, - улыбнулась женщина, -
однако, я хочу спросить тебя о чем-то действительно важном. Скажи,
только честно, чего ты хочешь на самом деле?
- Я хочу чтобы от меня все отстали, - вырвалось у меня, - я хочу
свободы!
Ведьму звали Ольгой, но сама она называла себя Белкой. Какое-то
сходство, конечно, было. Быстрая, резкая, рыжая и веселая.
Наверняка еще и обожает заначки делать, да забывать, что где
попрятала. Мы оделись, и я помог Ольге погрузить палатку и всякий
скарб в “Уазик”. Багажник у него был чуть ли не больше чем у
Дашиного “Тахи”. В нем запросто можно было жить.
- А почему не иномарка? - спросил я, забираясь на пассажирское
кресло. Внутри сильно пахло благовониями, а на торпеде было
множество вырезанных знаков, похожих на сигилы.