Чёрная тонированнаяBMW в этом лесу казалась
абсолютно чужеродной и противоестественной. Впрочем, я, грязный,
оборванный, окровавленный, в обгорелых шмотках, смотрелся ничуть не
лучше.
Я бежал к ней, не скрываясь и не таясь, и Пётр Воронцов увидел
меня издалека. Он выскочил из машины, удивлённо уставился на
меня.
— Какого… — пробормотал он.
Воронцов сходу попытался ударить меня хлыстами, снова, но я
видел колебания энергии, как она уплотняется, материализуясь в
магическое оружие. Видел каждое движение до того, как оно
произойдёт, и легко увернулся от живых ветвей, прямо на бегу. Меня
опьяняла сила, ощущение безграничной мощи. Магия распирала меня
изнутри, струилась полноводной рекой.
Взмах руки, и чёрная бэха превращается в груду искорёженного
металла вместе с водителем и охраной графа, будто намотавшись на
столб. Взгляд на Воронцова, и его собственные хлысты
разворачиваются и хватают его за горло, поднимая вверх точно так
же, как это было со мной.
Я перешёл на медленный шаг, глядя в его глаза, наполненные
ужасом.
— Ты же… Сдох… Я видел… Труп… — просипел он.
От страха он дрожал всем телом, на безупречных чёрных брюках
начало расползаться мокрое пятно. Тряской удовлетворён.
Я подошёл вплотную и похлопал его по щеке, словно дешёвую сучку.
По щекам Воронцова медленно стекали слёзы.
— Пожалуйста… Прошу… Не надо! — взмолился он.
— Я обещал, что уничтожу тебя, — сказал я. — А я привык держать
слово.
— За меня… Будут мстить… Род… — просипел он.
— Жду с нетерпением, — сказал я.
А потом голова графа Воронцова взорвалась, как перезрелый арбуз.
Я вдруг почувствовал нечеловеческую усталость, едва не рухнув
наземь рядом с трупом своего врага. Ощущение всемогущества пропало,
сменившись дикой апатией. За всё в жизни надо платить. И за
использование дара — особенно.
Больше всего я жалел о том, что искорёжил машину. Хотелось пить,
есть, а больше всего — прилечь и отдохнуть, но мне приходилось идти
вперёд. Добраться бы до какого-нибудь посёлка, пока не стемнело.
Ночи уже холодные.
Нет, я выбирался и не из таких передряг, но прежде подобные
приключения заканчивались возвращением в родовое поместье и
спокойным отдыхом, а теперь возвращаться мне было просто некуда.
Если бы я забрал у Воронцова машину — было бы проще. В ней можно и
до города доехать, и переночевать спокойно, а так… Я был слишком
опьянён всемогуществом.