- Да уж, – Карасик как-то тяжело
вздохнул. – Веселая у вас работа, мало того, что с гадостью разной
встречаетесь, так еще и гибнете молодыми.
- Так это Вы тогда с Николаем и
Германом театр кукольника нашли! – догадалась Женька.
- Ага, – снова вздохнул Карась. – Я с
тех пор все ТЮЗы и цирки по большой дуге обхожу, мне эти куклы,
которые нас сожрать пытались, так и снятся порой.
- Бррр – он передернул плечами. –
Ладно, грустная новость, но это жизнь. За Германа я сегодня
обязательно стакан подниму. Вам-то чем помочь? Бугор сказал
отнестись со всем возможным уважением и почтением, – и Карась снова
расплылся в улыбке.
- Простите, а как Вас зовут? –
спросила Женька. – Как-то неудобно Вас Карасем называть.
- Ой, да ладно, - отмахнулся тот. – Я
уже сам не помню своего имени, Карась и Карась.
- Если честно, мы сами до конца не
знаем, что ищем, – начала Валентина, не обращая внимание, как
молодой человек поедает глазами Евгению. – По нашим данным, где-то
в районе Трех вокзалов провели мощный магический ритуал. Такое
действие должно оставить какие-то следы, но какие именно… – она
развела руками.
- Тюю, делов-то, – снова расплылся в
улыбке Карась. – Это мы живо организуем.
- Шкеет! – внезапно гаркнул он на всю
привокзальную площадь.
- Здесь я, чего орать, – хмуро
раздался голос у него из-за спины.
- Вот же щегол, вечно, как кошка,
подкрадываешься, – несмотря на хмурый вид было очень заметно, что
Карась любит и где-то в глубине души даже гордится парнишкой.
- Ну-ка, пробегись по округе, с
корешами погутарь, а потом мухой ко мне, - приказал он. – Все
необычное, непонятное и просто странное, чтобы я обо всем знал
через полчаса. Ферштейн?
Мальчишка исчез так же стремительно,
как и появился, а Карасик развернулся к девушкам:
- Милые мадмуазели, может быть хотите
экскурсию?
Экскурсию Женька с Валентиной не
хотели, а вот пообедать было бы прекрасной идеей - подумали обе, о
чем сразу же и сообщили своему сопровождающему.
- Так это мы мигом! – снова
продемонстрировал он счастливую улыбку и повел их куда-то вглубь
Ленинградского вокзала. Конечно Женька всегда понимала, что любой
вокзал – это не только перрон, рельсы и зал ожидания, но чтобы
настолько… Они шли и шли по каким-то бесконечным коридорам и
переходам, ей казалось, что они попали в какое-то совсем другое
царство и измерение. Карась уверенно открывал двери и регулярно
тоном опытного гида: «А это камеры хранения», «тут раздевалки»,
«тут еще что-то».