«Из армии Мордреда так просто не
уходят», – Адам с грустью вспомнил фразу Съерга, которая вертелась
в голове последние месяцы службы, и понял, что пора бы уже
выбираться из этой братской могилы.
За десять полновесных золотых
драконов эльфийка сделала почти всё, как он просил. Следуя рецепту,
она сварила отвар с поэтичным названием «летаргия», и на удивление
вонючая жижа сработала точно так, как заверял торговец.
Теперь тело ломило, мысли путались,
но, можно сказать, что Адам добился своего. Он удачно пережил свою
смерть, пожизненный договор с Мордредом, ныне императором Хосдура,
закрыт, а значит, впору радоваться жизни, вдыхая воздух свободы
полной грудью, если бы не тошнотворный запах разложения вокруг…
***
Трупный смрад гниющего мяса, нечистот
и самой смерти не давал спокойно лежать, наслаждаясь безмятежным
покоем. Общая яма, куда вместе с другими мертвецами вывезли и
сбросили тело Адама, совсем не походила на ту уютную и неглубокую
могилку на местном кладбище Карпии благочестивой, где он
рассчитывал очнуться.
Переборов смертельную усталость, Адам
с трудом согнул руки и оттолкнул несколько тел, что навалились на
него сверху. От усилий шрам на левой части груди заныл, однако боль
эта оказалась намного терпимей вездесущей, выбивающей из глаз слезы
вони.
«Хотя бы в целительстве ушастые
разбираются лучше, чем в исполнении приказов», – подумал он, ещё
раз вспомнив то уютное местечко, где говорил прикопать свое тело. В
другой ситуации, пожалуй, вернулся бы и спросил с эльфийки по
полной, но сейчас даже просто встать казалось совсем непросто. Адам
пошевелился.
– Кто здесь? – послышался
взволнованный голос, а в просвете серого неба над головой возникла
уродливая физиономия худого бородатого гнома. – Никак мертвяк
ожил?!
Склонившийся над грудой внезапно
пошевелившихся тел гном охнул и отряхивая руки, поспешно шарахнулся
в сторону. С воплем «Изыди, бес» он осенил восставшего из-под
завала человека священным кругом Старха, но подземное божество не
помогло своему адепту, уже привычно оставив его мольбу без
внимания.
И впрямь, как оживший мертвец,
внебрачный сын покойного барона Ромпали де Лонтур, тем временем
поднялся на ноги, тяжело дыша, окинул округу хмурым взглядом.
– Нет, ну надо же было так вляпаться,
– прохрипел он, вслед за гномом выбираясь из ямы. Горло саднило,
язык все ещё щипало приторно-сладким вкусом отвара летаргии, а
слабость во всем теле свидетельствовала о том, что доверчивого
человека в очередной раз кинули.