Первый этаж здания в прошлом был огромным магазином одежды, о
чём свидетельствовали надписи Мужской, далее Женский зал. Одежды ни
где не было, лишь повсюду валялись разбросанные деревянные плечики.
От наших шагов пыль разлеталась в стороны, словно тополиный
пух.
– Я на верх. Яна со мной. Взводите оружие и слушайтесь Банана, –
Шайба раздал магазины с патронами, – И не шалите, туристы! – уходя
бросил нам главарь.
Матросу сразу вспомнился анекдот про медведя и туриста, эта
мысль его не обнадёживала. Но деваться было некуда. Стояли в форме
перевернутого треугольника, слева – Матрос, справа – Барби, а сзади
на них смотрел автоматный ствол Банана.
Внезапно между Матросом и Барби пролетел кусок кирпича, он с
грохотом разбил стекло витрины. Это Банан кинул силикатный кирпич,
выключив свою звуковую глушилку. Сердце Матроса ускоренно
заколотилось, из разбитого проёма в наше пыльное помещение пахнуло
свежим воздухом.
Раздался скрежет чьих–то лап, осторожный, но шумный, топ–ширк,
топ–ширк, остановка. Лапы застучали, монстры бежали в сторону
нулёвок. Через секунду, с другой стороны витрины, заглядывали две
зубастые рожи, обезображенные кожными пластинами–наростам. Не то
вой, не то вырывающийся свист извергался из пастей мутантов. Первым
начал стрелять Барби, лупил с обоих пистолетов. Шум стоял
оглушительный. Собравшись, Матрос стал отрабатывать по плану,
стреляя по левому монстру. «Пусто», разряженный Кольт Матрос
отбросил на пол, быстро перезаряжая Токарева. Непродолжительный
огонь. Всё! Выстрелы утихли… Не сводя пистолетов от окна с убитыми
Топтунами или Лотерейщиками переростками, Матрос оглянулся назад,
на страхующего Банана.
– Стоять салага, – рявкнул Банан.
Барби выскочил на улицу к убитым чудовищам и начал распарывать
кожаные наросты на темечке убитых мутантов. То ли Барбос решил
слопать в одно рыло добытые Жемчужины, то ли выслужиться перед
Шайбой, как добытчик и заслужить новую погремуху – наподобие
«быстрая рука» или «бесстрашный Рекс». Но его плану не суждено было
сбыться.
Огромная лапа мутанта, больше погожего на помесь динозавра и
обезьяны с выразительным хрустом обрушилась на Барби, так и не
заметившего свою смерть. Его кишки и кровь брызнули в две разные
стороны, словно вода из порванной клизмы.
Ноги Матроса снова превратились в неконтролируемое желе, он
грохнулся в слой пыли. Банан ногой выбил из его руки пистолет и
поволок за шиворот, увлекая вглубь помещения, подальше от окон.