Как бы он так не оборвал вообще все ромашки в городе. А она их
даже не любила, на самом деле. Всего лишь упомянула цветы с
относительно слабым ароматом. Ради бригадира.
— Эй, — напарник постучал по ее столу костяшками пальцев, —
возвращайся уже в бренный мир из царства пристяжных нефритовых
стержней. Инкассацией мне сегодня заняться, или всё-таки соизволишь
зад от стула оторвать?
— А что, можно отказаться? — кисло спросила Джавин.
По правде говоря, она устала.
— Что, неужто не хочешь повидаться со своим новым парнем?
Джавин отмахнулась.
— Тц, да нет такого парня, которого я предпочла бы подушке.
— Давай-давай, — напарник был безжалостен, — а то злоумышленники
как стырят дневную выработку Веленниума, и все, и вообще никто
месяц спать не будет. И, кстати, жду отчет.
— Какой ещё отчет? — окрысилась Джавин, — нашелся начальник.
— Что у лича под мантией!.. — заржал этот подлец.
Джавин прицокнула языком и посмотрела на него как на идиота.
Убить его Джавин не могла. У него было трое детей. Два парня и
дочь, все погодки, все мерзкие на характер, чисто папашка. А Джавин
дружила с его женой. Осиротеют — еще не дай боги сидеть с ними
придется...
У нее дернулась щека. Раз-раз, еще.
Вот ведь завел ее, гад.
А главное и правда, ужасно любопытно: что ж там такое под
мантией!
Джавин взяла планшет с документами и отправилась на шахту под
всеобщие смешки. Пожалуй, и правда, вернется с отчетом.
А то не отстанут.
Мужицкий коллектив даже хуже бабского. Им не только интересно,
они еще и нихрена не стесняются.
План Джавин был прост.
Шахты рыли в запечатанном магами вулкане, маги же поставили
магические ловушки, накачивающие прохладный воздух снаружи для
охлаждения пещер. Воздух нагревался и стремился вверх уже сам.
Так что около шахт было полно трещин, из которых дуло теплом. В
холодные зимы у этих трещин собирались коты и беспризорники,
погреться.
Беспризорников Джавин по долгу службы положено было гонять, так
что она более менее помнила расположение особо продуваемых
мест.
Так что когда Син поплелся за ней с тележкой, она просто сказала
ему:
— Какой замечательный вечер!
— Жарко, — упрямо возразил лич.
Джавин никак не могла понять, как он к ней относится. Ромашки он
ей таскал, красоваться красовался, тележку вез безропотно.
Но разговаривать с ним было тяжеловато. Потому что он никогда с
ней не соглашался.