— Мне нужно заполнить бланк заявления перед тем, как пойти в
больницу, — от голоса Джавин парень снова вздрогнул, глубоко
вздохнул, и с таким вниманием уставился ей на кончик носа, что у
Джавин невольно дернулась щека, — так что опиши ситуацию, будь
добр.
— Неизвестный, светлые волосы…
— Зеленые глаза, — встряла Макари, — огромные! Зеленущие! Но
немножко в синенькое.
— Ты не отвлекайся, — проворчал Патрик, — вот здесь крестик
поставь, где галочка.
Макари кивнула и посадила вместо росписи размашистую кляксу.
Патрик кхекнул, потрепал девушку по рыжим кудряшкам. Левая рука у
него нырнула под стол, куда-то в запасы всякой липкой еды, которую
он вечно раздаривал детишкам.
Джавин считалась экспертом по детям, потому что женщина, а
Патрик — потому что ему просто нравились дети. Все ему были
немножко как родные — как будто не хватало троих родных. Еще до
стражи, на улицах, он всегда был тем старшим, который прикроет
младшего от слишком зарвавшегося вожака.
К нему тянулись даже те дети, у которых детства-то и не было
никогда, инстинктивно чуя в нем своего.
Хотя Макари, пожалуй, уже и не ребенок. Джавин скользнула
взглядом по вполне уже оформленной груди, которую не скрывал даже
свободный крой ее слишком большой рубашки и накинутая сверху
плотницкая куртка с уймой нагрудных карманов. Но она ходила сюда
отмечаться вот уже пять лет, и Патрик не собирался менять своих
привычек.
Он протянул Макари леденец на палочке. Макари засияла и
вцепилась в обертку.
Царап протянул к ней руку.
Он, конечно, на нее не смотрел, но то, как он на нее не смотрел,
тоже было довольно интересным зрелищем. Джавин мысленно хмыкнула.
Вот уж кто вряд ли когда-нибудь видел Макари ребенком.
— Тебе нельзя.
— Почему это Макари нельзя? — надулась Макари.
— Потому что Макари только что вырвали гнилой зуб и у нее еще не
отошла половина лица, — терпеливо пояснил Царап, чем как-то сразу
вызвал у Джавин громадное уважение.
А еще больше она его зауважала, когда Макари, поколебавшись,
леденец все-таки отдала.
— Ты обещал мороженое, — капризно протянула она. И залей Джавин
лава, если она не услышала в ее голосе кокетство.
Она потрясенно переглянулась с Патриком. Как быстро растут чужие
дети!
В смысле... Это же Макари!
— Закончим и куплю, — кивнул Царап, — Обещал же… пациент прибыл
утром. Травма головы. Тупой предмет.