– Де Франсия не разрешает вывозить саженцы из Парагвая! – кто-то
из «приглашенных товарищей» сорвался на крик, наверное уже пытался
«нарушить монополию» с пользой для кармана. А в Парагвае
действительно за вывоз саженцев по закону полагалась смертная
казнь. Но я об этом знал, как знал и кое-что еще: один из
родственников деда Педро на вечеринке мне рассказал, у него такая
плантация была где-то в Венесуэле, так что я и ответ заготовил. Ну
а чтобы ответ прозвучал, спросил:
– Пресвятая дева Мария, как нам прорастить семена мате?
– Семена должны съесть птицы. Скормите их курам, а когда куры их
извергнут, они прорастут. Еще вопросы есть?
По идее – по моей идее – сама мысль о том, что можно задать
вопрос лично деве Марии, должна была вогнать истовых католиков в
ступор, но оказалось, что идея была не совсем верна. Один из донов
все же ступор преодолел:
– Почему вы стоите на палубе этого судна? Потому что оно
принадлежит папе?
Я уже подумал, что шоу провалилось, потому что железяка вопрос
разобрала! Но разобрала его, похоже, все же не целиком, и ее ответ
меня успокоил. Ответ, который я не программировал:
– Судно принадлежит дону Алехандро Базилио де Вера-и-Фигероа де
ла Вега-и-Уйоа-и-Эстелья, третьему графу де ла Рока. Папа Лев
двенадцатый благословил его и молил меня о покровительстве
благородному идальго из Барселоны, и я помогаю ему в его
начинаниях, ибо мысли благородного дона чисты, благородны и
богоугодны. Вы выслушали мои заповеди, идите и исполняйте их. Кто
же мои сегодняшние заповеди нарушит сам, поможет или не помешает
нарушить их другим людям, тот будет проклят. Я прокляну и его, и
родню его до четвертого колена, тех же, кто верно им будет
следовать, я благословляю. Всем спасибо, все свободны…
Ну да, не удержался я… но на мою мелкую подколку никто ни
малейшего внимания не обратил. Зато главное я сделал – а вот что из
этого получится… надеюсь, что увижу это уже скоро. Очень скоро…
Первый результат я увидел сразу же по возвращении в Монтевидео:
падре Ларраньяга мне его показал. То есть он мне показал
здоровенную чугунную бутыль, в которой плескалась – по его словам –
серная кислота. Полученная из пирита. Вот чем отличаются
малограмотные ученые начала девятнадцатого века от
высокообразованных программистов века двадцать первого, так это
тем, что они ко всем вопросам подходят очень конкретно. Я просто
сказал, что кислоту можно как-то сделать из пирита, падре тут же
где-то нашел книжку какого-то химика, в которой было описано, как
это сделать (а конкретно – книжку Дель Рио, который в Латинской
Америке считался очень известным химиком), почесал в затылке,
нарисовал схему установки, погнал местных мужиков строить пиритовую
печь и – когда обещанный пирит привезли в город – он в ней все
нужные процессы провел. С учетом моего замечания о том, что газ
нужно растворять в уже довольно крепкой кислоте – и результат почти
сразу и получил. Но мало того, он изрядную часть кислоты немедленно
и потратил на изготовление из паршивого винного уксуса и извести
ледяной уксусной кислоты. А затем – из этой кислоты сумел сделать и
уксусный ангидрид (как это сделать, я ему рассказал – так, как я
запомнил это по рассказу матери). А так как сушеной ивовой коры
Антонио Фернандес мне тоже уже успел притащить пару центнеров, то я
приступил к таинству изготовления аспирина. То есть сначала я еще
пару раз перегнал бурду, которую здесь именовали «белым ромом» – то
есть самогонку из сахарного тростника, и получил достаточно чистый
спирт, причем довольно крепкий. А потом и к таинству приступил…