Но иногда практики Школы выходили за пределы города, чтобы
позаниматься у берега реки. У них было специально облагороженное
место, куда нам настоятельно не советовали соваться. Это место
выглядело впечатляюще: белый мрамор, перила, несколько закрытых
беседок. Должно быть, из этих беседок открывается красивый вид на
реку. Проверить это мне ни разу не удавалось. Да и честно сказать,
я не особо стремился.
Во время упражнений, которые Китт подсмотрел у практиков из
школы Небесного Гнева, надписи вылезали очень часто. Проблема была
в том, что я даже приблизительно не знал, правильно ли парнишка
запомнил эти упражнения и что именно они должны задействовать. Но я
всё равно продолжал их выполнять, стараясь понять, что именно в
этих движениях считается ошибкой.
Когда я вышел со двора после тренировки, мои мышцы чувствовались
забитыми, как никогда прежде. Или же это мне так казалось после
самого сильного избиения в моей жизни?
Теперь пришло время для моей второй тренировки. Обычно я
добирался до холма прямо по главной улице, но данное матери
обещание не ввязываться в драки заставило меня стиснув зубы пойти
обходным путём.
Этот путь мне совсем не нравился: через ветхие деревянные
заборы, сквозь чужие ограды и огороды, по тесным городским
переулкам с отвратительным запахом того, что мне никогда не
хотелось чуять. Да, здесь вряд ли меня увидит шайка Асуры.
Только вот понимание того, что я, взрослый мужчина, прячусь от
детей, наполняло меня стыдом. Но избивать детей (или — получать
люлей от толпы) было бы столь же постыдно. У Китта хотя бы было
достойное оправдание для драк — когда парнишка дрался, он учился у
сопляков приёмам, которыми они его избивали. А потом, по вечерам,
отрабатывал их на воздухе. У него эти приёмы выходили неуклюжими и
неправильными. Но других наставников паренек привлечь не мог.
Наконец я приблизился к цели — большому холму у внешней стены
города. Ранним утром здесь не было людей, но в полдень это место
заполняла толпа. Люди любили сюда приходить медитировать.
Ступени на холм были отполированы настолько, что в центре они
оказались на сантиметр ниже, чем по бокам. Тысячи людей за
несколько десятилетий, шоркая обувью и босыми ногами, сточили
камень на этих ступенях.
Поднявшись наверх, я осмотрел выложенный камнями круг. Камни
поменьше образовывали в кругу странный узор. Кто-то давным-давно
заботливо подогнал эти разноцветные камешки друг к другу так
плотно, что между ними нельзя было вставить даже монетку. Не то
чтобы у меня была монетка, чтобы это проверить — просто слышал от
людей постарше.